М. Элиаде о мифе.
Представитель символьной теории, поликультурный лингвист Мирча Элиаде (1907–1986), писал: «Миф сам по себе не является ни хорошим, ни плохим, его нельзя оценить с точки зрения морали. Его функция давать модели, и, таким образом, придавать значимость миру и человеческому существованию. Роль мифа в скульптуре всего человеческого существования неизмерима» [Элиаде 1996: 36]. «Античность совершенно необходима в те времена, когда пытаются уничтожить фундамент культуры, оторвать человека от его естественной почвы. Именно в ней, в античности залегают корни современ жизненных основ. Там рождается древнейшая форма мышления – миф»
Дорогие читатели!
17 февраля в 14:00 состоится очередная встреча любителей художественной литературы клуба «SenU». Встреча будет проходить в aрт-галерее «Sal Seri», ул. Гедара Алиева 10/1. На этот раз на суд гостей будет выставлен роман-трилогия «Одинокая юрта» нашего отечественного писателя Смагула Елубая.
Писатель повествует о трагических событиях, произошедших на территории нашей страны за годы советской власти, о разбитых судьбах и несбывшихся надежд простых граждан, о «потерянном поколении» и еще о многих бедах, выпавших на долю нашего народа за семьдесят лет тоталитарного режима, но оставившие неизгладимый след теперь уже на века.
Роман объёмный и требует внимательного взгляда на свое содержание. Возможно по этой причине не каждому удастся прочесть и переосмыслить его за короткий срок, который мы обычно отводим на выбранное произведение.
Пусть данная проблема не явится помехой для участия в обсуждении. В нашем клубе нет жёстких ограничений в регламенте. Приветствуется и ценится свободное выражение личного мнения. Так как гостями клуба всегда бывают и представители других национальностей, то диспут в нашем клубе ведется на двух языках (каз.,русс. яз.)
Также гостям нашего клуба предоставится прекрасная возможность ознакомиться с картинами известной художницы Дарьи Швалевой. Картины Дарьи были представлены на международных фестивалях: на ХХI Принт Биеннале в Болгарии и на Х Международной Триеннале графики в Северной Македонии. Ее работы известны во Франции, Украине, Румынии и у нас в Казахстане. Нынешнюю выставку своих работ художница назвала «Камыс сыбыры». «Мои работы, - говорит художница, - родились из путешествий по бескрайним казахстанским степям, из музыки степного ветра, запахов цветущих трав и любви к казахской земле и её людям».
С нетерпением ждём встречи с Вами!
О слове "көке" в романе Симашко.
Одной из странностей, бросающейся с первых строк при чтении повести Симашко «Емшан» - слово «көке». Слово «коке» является в некотором роде стержнем всей повести, вокруг которого развивается и история о Бейбарсе и основная идея пповести. Слова «көке» в казахском языке в значении «отец» встречается только на юге современного Казахстана. К тому же научное ообъяснениеэтимологии слова не встречается. Есть только упоминаний на ряду с другими вариантами слова «отец». Одна из них использование автором слова көке (отец), этимология которого не объясняется, хотя наличие в словаре современного казахского языка подтверждается. Среди современных тюркоязычных народов близкие по звучания слово есть у современных туркмен – қақа (отец), но имеет ли связь с казахским көке оъяснений этимологии среди казахских лингвистов не встречается. Правильнее было бы использование слова отец «ата» (даже не әке). Д.ф.н. КОНКАБАЕВА НАЗЫМ НУРБОЛАТОВНА ссылаясь на рукопись XIV века «Ат-Тухфа аз-закия фи әл-луғат ат-түркийа», («Особый дар, написанный о турецком языке») о языке кипчаков-мамлюков на примере арабской грамматики, в своей научной работе пишет следующее: «В рукописи, взятой мною за основу своей исследовательской работы слово «әке» (отец) показан как «ata». В современных тюркских языках данное средневековое слово со значением «отец», встречается у уйгур, киргизов, каракалпаков, башкир, татар, кумыков, туркмен, ногайцев, азербайджанцев. Слово «ата» в значении «отец» применялся у кипчаков, огузов, карлуков и других древних тюркоязычных племен». Работая над своим произведением, Симашко наверняка имел дело с вышеуказанной рукописью описывавшей именно язык мамлюков-кипчаков 14 века, времен правления Бейбарса и других правителей Египта из династии мамлюков-кипчаков - бахритов, но писатель сознательно отозвался на желание Сулейменова подвести под происхождение Бейбарса явно казахские корни, так как ключевое слово повести «коке» в житейском варианте трактуется без какого-либо этимологической основы трактуется как «көк иесі». Но в решении обеих писателей использовать слово «көке» явно позднего происхождения и имеющее узко диалектное характер с сомнительной трактовкой не имеют ничего предосудительного. Авторы художественных произведений имеют полное право на собственную интерпретация фактов. Об этом писал еще Сократ: «Поэт – если он настоящий поэтом – должен творить мифы, а не рассуждения».
Двесов Б.
О повести Роллана Сейсенбаева «День, когда рухнул мир».
В начале о себе.
Я имею привычку замечать в любом деле (в том числе и в художественной литературе), отрицательные стороны. В мифологии подобных персон называют трикстерами. Но что интересно, я по всей вероятности в этом деле далеко не одинок. Ещё лет этак триста назад о подобных людях французский философ Вовенарг писал следующее: «Есть люди, которые читают лишь для того, чтобы находить у писателя ошибки». Теперь, после подобного оправдания себя, представляю очередную свою «трикстер-риторику».
Из википедии: «12 августа 1953 года на полигоне был испытан термоядерный заряд РДС-6с мощностью 400 килотонн. Взрыв был низкий воздушный, заряд размещался на башне на высоте 30 м над землёй. В результате этого испытания часть полигона была очень сильно заражена радиоактивными продуктами взрыва…».
Именно об этом АТМОСФЕРНОМ взрыве повествуется в повести. И именно по поводу этого взрыва, по мнению писателя, Курчатов говорил следующее: (привожу вместе со словами самого автора, стр. 16): «Да ведь и Курчатов, говорят, сразу же после этого взрыва воскликнул: «Это чудовищно! Не дай Бог, если это когда-нибудь применят против людей. Нельзя такого допустить…».
Думаю, не надо объяснять, что слова Курчатова переданы писателем как высшей мере сострадательно-тревожные.
Но известно и другое: под руководством Курчатова уже через два года был осуществлён ещё один мощнейший АТМОСФЕРНЫЙ ВЗРЫВ. «22 ноября 1955 года было проведено испытание термоядерной бомбы РДС-37 на высоте около 2 км сбрасыванием с самолёта».
АТМОСФЕРНЫХ ВЗРЫВОВ на семипалатинском полигоне вплоть до «вступления в силу Международного договора о запрещении ядерных испытаний в трёх средах (в воздухе, космосе и под водой), подписанного 10 октября 1963 года между СССР, США и Великобританией…», были уже осуществлены аж целых 125.
Если взять во внимание то, что Курчатов руководил испытанием ядерных взрывов до самой своей смерти, то есть, до февраля 1960 года, то выходит что из 125 АТМОСФЕРНЫХ взрывов, большая часть (если даже не вся), происходила под непосредственным руководством самого Курчатова, который прекрасно знал о катастрофических последствиях именно АТМОСФЕРНЫХ взрывов.
Сейсенбаев, в свою очередь, не мог об этом не знать, и на этом фоне довольно странным выглядят его СЛЕЗЛИВЫЕ УМИЛЕНИЯ перед ВОСКЛИЦАНИЕМ «чудовища (Курчатова), создававшего и взрывавшего «чудовища» (ядерные бомбы).
Для ясности вновь привожу предложение из повести, выделив ключевые слова: «ДА ВЕДЬ и Курчатов, (слова Богу что не Сталин) говорят, СРАЗУ ЖЕ после этого взрыва ВОСКЛИКНУЛ: «Это ЧУДОВИЩНО! Не дай Бог, если это ПРИМЕНЯТ когда-нибудь ПРОТИВ ЛЮДЕЙ. Нельзя такого ДОПУСТИТЬ…».
И что???
В повести ясно говорится, что население эвакуировано было не полностью; те кто остались в зоне поражения не были должном образом защищены.
Считать, что Курчатов не знал обо все этом - глупость «высшего пилотажа».
Курчатова еще можно понять: вряд ли он на тот момент считал за ЛЮДЕЙ население вокруг полигона (есть версия, что население использовалось как под опытный материал), но как понимать Сейсенбаева, который на ВОСТОРЖЕННОМ тоне приводит в своем произведении слова Курчатова?
К стати, Курчатов умер в возрасте 57 лет внезапной смертью. Скорее всего его «убрали» такие же «чудовища», как и он сам.
Двесов Б
"Қызым Кырымға, ұлым Рұмға"
На последней встрече нашего Клуба случайно возник вопрос о происхождении пословицы «Қызым қырымға, ұлым ұрымға». Если не ошибаюсь, вопрос задала Зинаида. Индира Кеңес предположила, что слово «ұрым», возможно, имеет отношение к городу Рим (имеется в виду город Рим, столице Римской империи). Выходило, что пословица могла появиться у тюркских народов ещё во времена завоевательных походов племен гуннов, в составе которых были и тюркские племена, то есть, в 4 веке.
Порывшись в интернете я нашёл два варианта предположительного происхождения слова «ұрым».
В первом варианте: «Ұрым» ескі әдебиетте Византия (немесе Кіші Азия) деген ұғымды білдіреді». («Сөз өнері» жинағы, 1978, 61-6.).
Эта версия опровергается в «Бес жүз бес сөз» (Алматы: Рауан, 1994 жыл), где считается что «мұндағы «қырымы» былай тұрсын, «ұрым (үрім)» туралы пікірге де қосылуға болмайды.…мына тұрақты тіркестегі «қырым» сөзін Қырым түбегіндегі ел деп қарамай, ертеде қазақтарда осындай сөз болған, кейін ұмытылып, тек тұрақты тіркестерде сақталып қалған десек, пікіріміз шындыққа бір табан жақын әрі жөнді де болар еді».
Вторая версия ничем не подкреплена, поэтому интереса для рассмотрения не представляет.
Интересна первая версия, с которой можно поспорить. В ней утверждается, что слово «ұрым» имеет отношение ко «Второму Риму», то есть к Константинополю (Византии), а не к собственно городу Рим. Такая версия вероятно возникла из-за походов Атиллы на Константинополь (Византию) в 441 – 449 годы. Но насколько она ближе к истине?
К моменту походов Атиллы, Константинополь (Византия) действительно уже назывался Вторым Римом. Но имел ли он привлекательность для гуннов, и лично для Атиллы, в отличие от собственно самого города Рим, имевший уже 500 летний статус Вечного города?
Периферийный город Византия к началу 5 века еще не был развитым городом хотя стараниями императора Константина 1 и стал новой столицей Римской империи (единственной привлекательностью мог быть нахождение в нем ставки императора). К тому же задолго до Атиллы племена гуннов уже совершали походы на территорию Западно-Римской империи, перейдя реку Дунай. По этой причине можно считать, что гунны (за более чем 50 лет до Атиллы), хорошо знали о собственно городе Рим, не потерявшего еще статус Вечного города.
Учитывая все это можно предположить что версия Индиры ближе к истине, то есть, «ұрым» исходит из названия собственно города Рим, а не из, ничем не привлекательного на тот момент, «Второго Рима», то есть, Константинополя (Византии).
"Гауһартас"
Ұлы даланың өзіндей кең де жанды жыр. Махаббатың сәтсіздігіне қарамастан, жырда рухани үмітсіздік жоқ, тек дала аспанындай таза да мөлдір мұң бар. Махаббатты осылай жырлай алатын азат, еркіндікті сүйетін халқымыз ғана.
Әйтсе де, жырдың кереметтігіне қарамастан, оның жасалу тарихында оғаш дәлелдер бар.
«Сыр бойы» газеті сайтының журналисі Темірбек ЕСЖАНОВ «Гауһартас» әні туралы былай деп жазады: «Сегізсерінің шығармашылығын зерттеуші Төлеубек Қарамендетегінің айтуынша, таңғажайып талант иесінің «Назқоңыр», «Алқоңыр», «Ғайни», «Ақбақай», «Әйкен-ай», «Япурай», «Мақпал», тағы басқа әндері бірден-бірге тарап, күні бүгінге жеткен. Шоқтығы биігі – әрине, «Гауһартас».
Одан әрі «Гауһартас» жөнінде: «Мәтіндегі Құсни, Раушан дегендер Мақпал қыздың құрбылары көрінеді» деп жазады.
Журналист ақын Сегіз сері мен Мақпал есімді қыздың арасында болған сәтсіз махаббат туралы кеңінен тараған аңызға сүйене отырып осындай тұжырым жасайды.
Бірақ ән мәтінін мұқият зерттегенде, мұндай тұжырымдар мағынасыздық болып көрінеді: біріншіден, әнде ақын Сегіз сері (егер бұл ән басқа қызға арналған немесе мүлде басқа автордың шығармасы болмаса) сүйіктіңіздің атын атамайды. Ақын Мақпалды дерексіз есіммен ГАУҚАРТАС деп атайды-мыс. Сонымен бірге ақын өз өлеңінің мәтініне Мақпал қыздың достарының «арнауға» жанама да қатысы жоқ жалқы есімдерін қосады. Ал өлең қайырмасын прозамен жазатын болсақ, бейберекет көрініс береді: Беу-беу гауһар тас Құсни, құрдас Раушан жүзін көргенде сәулем-ау, сабырым қалмас».
ГАУҺАРТАС сөзі Мақпалға қатысты болса, онда ол үтірмен бөлектенүі керек. РАУШАН сөзі (егер РАУШАН сөзін ҚҰРДАС сөзінен бөлек алсақ) кейінгі ЖҮЗІҢДІ КӨРГЕНДЕ деген тіркеспен тіркескенде ғана мағына береді. Бірақ онда КУРДАС сөзінің мағынасы түсініксіз болып қалады.
Ал, егерде ГАУХАРТАС, ҚҰСНИ, РАУШАН сөздерін тікелей этимологиялық мағыналарымен ауыстырып, ҚҰСНИ сөзінен кейінгі үтірді алып тастасақ және үтірді ҚҰРДАС сөзінен кейін қойсақ, өлең қайырмасы мәтіні мүлде басқа түсінікті мағынаға ие болады. Сірә, мәтін келесідей болуы керек:
Беу-беу АСЫЛ да
СҰЛУ құрдас,
ЖАРҚЫН жүзіңді көргенде-ай,
Сәулем-ау, сабырым қалмас.
Мұнда: ГАУХАР ежелгі парсы тілінен аударғанда АСЫЛ;
ҚҰСНИ ежелгі парсы тілінен аударғанда СҰЛУ;
РАУШАН ежелгі парсы тілінен аударғанда ЖАРҚЫН.
Ал, ҚҰРДАС деген сөзді Мақпалдың құрбысына емес, ақынның өзімен жасты құрдас біреүге, мүмкін балалық досына аталған сөз десек әннің сөзі одан сайын түсінікті болары анық.
Двесов Базарали
"Айттым сәлем, Қаламқас…» - не деген бұлытсыз көк аспандай таза, сылдыраған тау суындай мөлдір, нағыз данышпанның қаламына лайық өлең, ал әуені ше – опера орындаушының алдындағы питютрге қоя салса болатын шығарма! Осы ойды растау үшін ақынның тағы бір өлеңінің жолдарын еске түсірген жөн:
Өлең – сөздің патшасы, сөз сарасы,
Қиыннан қиыстырар ер данасы.
Тілге жеңіл, жүрекке жылы тиіп,
Теп-тегіс жұмыр келсін айналасы.
Бірақ не қызық! «Айттым сәлем…» ғана емес, ақынның басқа да өлеңдері 100 жыл бұрын жазылмаған, тек бүгін ғана кемеңгер қаламынан шыққандай әсер қалдырады.
Шығармада сол кездегі кең қазақ даласының қарапайым тұрғындарының сөйлеген сөзінде толы бірде-бір экзотикалық сөздер байқалмайды. Қайдағы қарапайым дала тұрғындары дейсіз! Көне түркі, парсы, араб, тіпті славян сөздері мен сөз тіркестері Байтұрсынов, Дулатов, Алтынсарин мырзалардыңда сол кездегі шығармаларында жиі кездеседі. Ал халқымыздың ән репертуарында классикалық әүен мұлде болмаған. Қазіргі қазақ әдеби тілі 20 ғасырдың бірінші жартысының ортасында ғана қалыптаса бастаса, классикалық ән айту тіпті Брусиловский шығармалары және алғашқы опера театрының ашылу мерзімінен бастап біздің музыкалық мәдениетімізге ене бастады. Онда Абайдың шығармалары қандай құпиялы құбылыс? Оқиғаларды алдын ала болжай алатын данышпанның данышпандығыма немесе басқа бір құдіретті күштің әсеріме?
Двесов Базарали
Екі жирен.
Автором песни «Екі жирен», (во всяком случае одного из вариантов), по мнению ахметоведа Ерахана Кабылова, считается Ахмет Байтурсынов и, якобы, посвящена она девушке по имени Инкар, в которую Байтурсынов был влюблен безответно, хотя ученый-ахметовед не приводит этому прямых доказательств. Вот данный вариант:
Ғизатлу хат жазамын, қалқам, саған,щ
Самарқау осы күнде көңілім шабан.
Мұғаллақ екі дүние бірінде жоқ,
Дариға осыменен өтті заман.
Есть еще одна интересная информация о песне: бытует сравнение данного варианта песни с «Лунной сонатой» Бетховена, посвящённый им пианистке Джульетте Гвиччарди. Возможно, данное сравнение возникло на основание версии Ерахана Кабылова о безответной любви молодого Ахмета.
Но, на мой взгляд, вопреки заключению Ерахана Кабылова и вышеприведенному сравнению песни «Екі жирен» с «Лунной сонатой», придающее истории создания песни романтический привксу, скорее всего в песне поется не о безответной любви, а об обоюдной трагедии влюбленных, на подобии трагедии Ромео и Джульетты или Лейли и Меджнун. Безответная любовь, да еще в таком юном возрасте, в каком был на тот момент Байтурсынов, не могла оставить в душе столь глубокую рану, как это выражено в песне: «Мұғаллақ екі дүние бірінде жоқ, Дариға осыменен өтті заман».
К тому же выглядит довольно странным то, что юный Ахмет пишет письмо девушке, уже отвергнувшую его любовь: «Ғизатлу хат жазамын, қалқам, саған». А, вот, обоюдно трагическая любовь для нашего народа была нормой. Поэмы, подобные Қыз Жибек (варианты поэмы без әмеңгерлік ), Козы Корпеш – Баян сулу, Еңлік – Кебек возникли не на пустом месте. Не обшлось без трагедии и любовь Акана Сері, Біржан Сала, Естая. Возникает вопрос: не была ли посвящена песня другой возлюбленной Байтурсынова, о котором мы пока еще не знаем?
P.S. О Бетховене, «Лунной сонате» и Гвиччарди.
Во первых, нет никаких доказательст того, что Бетховен был влюблен в Гвиччарди. Во вторых, Гвиччарди композитор собирался посвятить не «Лунную сонату» (соната для фортепиано № 14), а «Рондо соль мажор, соч. 51 № 2». К тому же, есть воспоминания кузины Гвиччарди, Терезы, о том, что великий композитор был влюблен в ее, Терезы, сестру, Джозефину. Да и на одном «посвящении» делать взводы, на мой взгляд, довольно спекулятивно. И в добавок ко всему: в тексте «Лунной сонаты» нет трагических нот. Она прекрасно подходит для приятного созерцания красоты природы или медитации, тогда как в словах песни «Екі жирен» на лицо яркие трагические ноты.
Двесов Базарали
Екі жирен.
Автором этой песни (во всяком случае одного из вариантов) по мнению ахметоведа Ерахана Кабылова, считается Ахмет Байтурсынов и, якобы, посвящена она девушке по имени Инкар, в которую Байтурсынов был влюблен безответно, хотя ученый-ахметовед не приводит этому прямых доказательств. Вот данный вариант:
Ғизатлу хат жазамын, қалқам, саған,
Самарқау осы күнде көңілім шабан.
Мұғаллақ екі дүние бірінде жоқ,
Дариға осыменен өтті заман.
Есть еще одна интересная информация о песне, связанная с вышесказанным: Шакен Айманов сравнивал данный вариант песни с «Лунной сонатой» Бетховена, посвящённый им пианистке Джульетте Гвиччарди. Возможно Шакен Айманов был знаком с версией Ерахана Кабылова. При всем уважении великому кинорежиссеру, тут нестыковок больше чем достаточно. Во первых нет никаких доказательст того, что Бетховен был влюблен в Гвиччарди. Во вторых для Гвиччарди композитор собирался «посвятить» не «Лунную сонату» (соната для фортепиано № 14), а «Рондо соль мажор, соч. 51 № 2». К тому же, есть воспоминания кузины Гвиччарди, Терезы, о том что великий композитор был влюблен в ее сестру, Жезефину. Да и на одном «посвящении» делать взводы довольно спекулятивно. К тому же в тексте «Лунной сонаты» нет трагических нот. Она прекрасно подходит для медитации, тогда как в словах песни довольно яркие трагические ноты. Скорее всего в песне поется не о безответной любви, а об обоюдной трагедии влюбленных, как у Ромео и Джульетты или Лейли и Меджнун. Трагическая любовь для нашего народа была нормой. Трагические поэмы, подобные Қыз Жибек, Козы Корпеш - Баян сулу, Еңлік – Кебек возникли не на пустом месте. Не обшлось без трагедии и любовь Акана Сері, Біржан Сала, Естая. Но тогда, к сожалению, ставится под сомнение и версия принадлежности песни перу Ахмета Байтурсынова, (если конечно она не была им посвящена другой возлюбленной).
Есть над чем поразмышлять.
О повести Мориса Симашко «Емшан».
Слово «көке», использованный Симашко в своей повести в значении «отец», является в некотором роде стержнем всего произведения, вокруг которого развертывается и события, и основная идея. Но странное то, что писатель из всех диалектных вариантов слова «отец», выбрал самый редковстречающийся вариант: слово «көке» в казахском языке в значении «отец» встречается только в разговорной речи жителей юга современного Казахстана. К тому же научное объяснение происхождения слова на сегодняшний день отсутствует. Есть только упоминание данного слова наряду с другими вариантами слова «отец». Среди современных тюркоязычных народов близкое по звучанию слово есть у туркмен – «қақа» (отец), но объяснений, имеет ли слово «қақа» этимологическую связь с казахским словом «көке», среди лингвистов не встречается. С этой позиции автору правильнее было бы использовать не слово «көке» (и даже «әке» или «тәте», происхождения которых, в отличие от «көке», имеют научно обоснованные обьяснения), а слово «ата». Почему именно слово «ата»?
Д.ф.н. Конкабаева Назым Нурболатовна в своей научной работе «Историко-лингвистическая интерпретация рукописи 14 века «Ат-Тухфа аз-закия фи әл-луғат ат-түркийа», пишет следующее: «В рукописи, (имеется в виду «Ат-Тухфа аз-закия фи әл-луғат ат-түркийа»), взятой за основу своей исследовательской работы, слово «әке» (отец) показан как «ata». В современных тюркских языках данное средневековое слово со значением «отец», встречается у уйгур, киргизов, каракалпаков, башкир, татар, кумыков, туркмен, ногайцев, азербайджанцев. Слово «аtа» в значении «отец» применялся кипчаками, огузами, карлуками и другими древними тюркоязычными племенами».
Необходимо отметить что рукопись XIV века «Ат-Тухфа аз-закия фи әл-луғат ат-түркийа» - словарь слов именно тюрков-мамлюков времен правления Султана Бейбарса. (К сожалению, прямой ссылки на рукопись невозможно в виду отсутствия её в свободном доступе).
Работая над своим произведением, Симашко наверняка имел дело с вышеуказанной рукописью и по логике должен был использовать слово «ata» в значении «отец». Но писатель скорее всего сознательно отказался от этого варианта, желая дать дань уважения Олжасу Сулейменову, посоветовавшему ему, Симашко, написать произведение о султане Бейбарс и желавшего, скорее всего, подвести под происхождение Бейбарса казахские корни, так как ключевое слово повести «көке» в житейском варианте имеет привлекательную, но спекулятивную трактовку как «көк иесі». Правда, в решении обеих писателе, и Симашко, и Сулейменова, (если таковое и было), использовать слово «көке», имеющее узко диалектный характер с сомнительной трактовкой, нет ничего предосудительного. Любой художник имеет полное право на собственную интерпретацию фактов. Об этом писал еще Сократ: «Поэт – если он настоящий поэт – должен творить мифы, а не рассуждения».
Двесов Б.
«О, ожившая память, полынный мой путь!». Из книги Мурата Аджи.
По мнению журналистки Наильи Галеевой повесть «Емшан» Мориса Симашко, (к стати и по единственному отзыву о произведении, доступный в интернете), является одним из лучших произведений писателя. Но при этом Галеева затрудняется в определении жанра произведения. «…Её можно также назвать и балладой, и поэмой в прозе», - считает она. С этим трудно не согласиться: в повести действительно есть отзвуки того и другого. Но все же такое определение жанра повести верно только отчасти. В повести, в которой по мнению Галеевой, «трудно определить жанр», прослеживаются характерный для периода средневековья стиль «монументального историзма» - преобладающий стиль в летописании XI-XII вв. Писатель при создании своего произведения явно ориентировался на средневековые устные и письменные источники, в частности, на народный роман о Бейбарсе «Сират аз-Захир» первой половине XVI века, в основу сюжета которого по мнения А.Е. Крымского положены «… события средневековой истории», излагающий «вымышленную историю реально существовавшего мамлюкского султана Байбарса I», а так же на труды Аль-Макризи и Сымбат Спарапета и возможно даже на сведения из «Тысячи и одной ночи», что не могло не отразиться в выборе писателем вышеуказанного стиля.
Стиль выбранный Симашко для своего произведения довольно ярко перекликается с повествовательным стилем произведений описываемого времени, хотя и имеет свои уникальные черты: своеобразное использование эпических приемов: «На стене храма из белых каменных плит стоит его конь. В черном кожаном седле сидит он, Бейбарс, и смотрит на Восток, и на Север, и на Юг. И видит только желтый песок, скованный острыми камнями, которые ранят копыта лошадей. На небо смотрит он. И видит круглое белое солнце. Вниз смотрит, и каждую травинку видит внизу. Суслика видит он, который побежал от круглой норки и камнем метнулась тень орла по земле. И твердые когти вошли в мягкое тело, и красные брызги остались на белом камне. Брызги почернели сразу, потому что камень горячий… Все это так, как он видит. И у того, кто видит не так, косые глаза»; богатство и красочность языка повествования и его лиричность: «Красное солнце легло в Реку. И красной стала желтая мгла. Желтый песок и серые камни стали красными. И красной была Река, и синие минареты Эль-Кахиры были красными от солнца. И он видел это прямо, а не так, как люди страны Миср. Кровью пророка Хусейна называли они простую вечернюю зарю» или «И она (Шадиар)в первый раз смотрела ему в лицо. И глаза ее становились все больше. Совсем светлыми стали они. И засмеялась она. И руки его перестали вдруг быть тяжелыми. Луна вдруг упала в воду, и остановилась вода…»; лаконичность суждений: «Земля была большая. На ней было много людей, домов и деревьев. Он (Бейбарс) не верил в это раньше». При этом в передаче образов основных действующих лиц произведения сохранены реалистические черты, свойственные летописи. К примеру, если стиль монументального историзма проявляется в «Ямшан» в передаче событий в гиперболической форме: «Никто не мешал ему (Бейбарсу) теперь идти с мамелюками на Восток, в богатую армянскую Киликию, и на Запад никто не мешал ему идти, в Барку и Ливию. И на Юг, в святые города Хиджаза. И в Эфиопию, за черными рабами…» или о монгольских воинах: «Они обогнали слух о себе. Потные, безбородые, с ночным птичьим уханьем бросились они, не спрашивая, кто впереди. Тело к телу и конь к коню, не давая подняться пыли из-под копыт, ехали монголы, и остановить их было нельзя…», то дворцовые события: правление Ас-Салих II, (седьмой султан из династии Айюбидов, правивший Египтом с 1240 года и свергнутый Изеддин Айбеком); правление султана Изеддин Айбека из мамлюкской династии Бахритов (был убит по приказу Кутуза); правление мамлюкского султана Египта Аль-Малик Кутуз (был свергнут Бейбарсом после возвращения последнего с победоносного сражение с монгольским войском), даны с биографической точностью.
Принципами стиля «монументального историзма» определяется и такая особенность повести, как философские отступления, в которых достаточно четко выделяется писателем основная идея произведения: размышление о фундаментальных положениях как смысл жизни и смерти, суетности и непостоянства бытия. «Гладкие треснувшие камни лежали по обе стороны. Их когда-то возили для храма. А потом обратно к Реке. Возить готовые камни было легче, чем обтесывать…» или «Они всегда были непонятными, люди страны Миср. У них были пирамиды и бог, который раздваивал мысли. Человек с раздвоенными мыслями бьет вполсилы, и стрела его не попадает в цель. Этот бог всегда придерживал их руку, когда они поднимали клинок, и дергал их лук, когда они отпускали тетиву. Поэтому они всегда проигрывали и были плохими солдатами. Почему они благодарили бога?» Эти философские размышления, вложенные в уста Бейбарса, не только выражение автором своего отношения к событиям «давно минувших дней», но и попытка понять сущность мира вообще через призму мира, в котором жили его герои. В этом плане повесть «Ямшан» - глубоко философское произведение, где автор не столько рассказывает о событиях, сколько размышляет о них.
Литература:
1 «Сират аз-Захир» или «Жизнеописание султана аз-Захира Бейбарса» (в свободном доступе);
2 Абу-ль-Аббас Аль-Макризи, «Книга поучений и назиданий…», (в свободном доступе);
3 Смба Спарапет, «Летопись», (в свободном доступе);
4 «Тысяча и одна ночь», том 12, «История о Бейбарсе…», (в свободном доступе);
5 Наиля Галеева, Морис Симашко «Емшан», (в свободном доступе);
6 Крымский А. Е. «История арабов и арабской литературы…», ч.1. М., 1911., (в свободном доступе).
Двесов Б., Астана, 2024.е
Ассалаумағалайкум, Шоғы атаның урпақтары. Мына жасайын деп отырған істеріңе сәт. Бірақ, істі бастамай отырып, менің ойымша, іске үлкен шикілік енгізіп отырғандайсыңдар. Біріншіден, ПРЕЗИДЕНТ дегендерің не? Жасым жетпіске келгенше Тоқаев мырзадан басқа есі дұрыс Президентті көрген емеспін. Екі ғасыр бойынша өз атын қаралап келген қызмет орны - бірі жемқорлық пен өз атағын шығарса, тағы бірі билікке таласып елін қыруда. Екіншіден, басшы бар жерде ұйымда бар. Ал кез келген ұйым әкімшілікте тіркелуі шарт. Ұйымның өзіне жарасты мақсаты, жоспары көрсетілген концепциясы болуы шарт. Ал Тіркелмеген уйым өкімет жағынан тексеріледі. Елдің алдында ұйатқа қалып жатпайық. Кәзірдің өзінде жиналмаған ақшаның салығын төлемеүдің амалын іздеп әлекпіз. Үшіншіден, сайланған Президентті кім сайлады, өзі кім, неге оның сайланғанын ел енді біліп отыр? Бұл жағдай бүгі іштей, ертең сырттай билікке талас туғызу ғажап емес. Менің ойымша, ұйымның басында Ақсақалдар кеңесі болғаны дұрыс. Ал жаңағы президент болып сайланған жігітті Ақсақалдар кеңесіне бағынатын Басшы деседе болады. Ақша жинау проблемасынан бұрын, ел арасына жік түспей тұрғанда, осы мәселені тез күнде шешкен дұрыс. Басқа елге ұқсас момын ел емеспіз, тойда шоқпар алып жүгіріп журмейіқ. Егерде менің жаман ақылым дурыс десеңдер, Аксақалдар кеңесіне бірінші муше есебінде ЕДІГЕЛЕРДЕН Нұрқас улы Абай деген азаматты ұсынамын. Әр рудан бір ақсақал ұсынылса жетеді. Кеңестерін интернет арқылы, елдің бәрі көретіндей етіп, өткізсе, керемет болар еді. Ал, егерде жоспарлап отырған істерің, кележегі жоқ, бір күндік айқай-шу болса, онда дауа жок. Онда, алға, Шоғы батырдың урпақтары.
О мифотворчестве Георгия Гачева.
«Чудеса случаются только в детстве». Владислав Гжегорчик
Георгия Гачева многие называли человеком "не от мира сего" и в этом была огромная доля правды - в век, когда религия, одряхлев, впала в старческий маразм, философия же в своем развитии достигла своего зенита, а наука шагает вперед семимильными шагами, настолько одержимо пытаться погрузиться в мир мифа, не меньшее чудо, чем чудо самого, давно ушедший в небытие, мифического мира. Однажды открыв в своем воображении этот «чудесный» мир, Гачев был не только зачарован им до умопомрачнения, но и заболел желанием жить в нем. Одержимость «преданиями старины далекой» проявлялись в его страстном тяготении к «античному духу», субъективной интерпретации гегелевской системы «абсолютной идеи», в попытке подражать метафоричности трансцендентальной философии Канта, и. главное, его неуемном стремлении доказать себе истинность своего открытия.
Творчество Гачева безусловно уникальное явление в мире современной мысли. Но уникальность эта в болезненном увлечении тем, путь в забвение чего начавшись с «Эпоса о Гельгамеше», окончательно завершился «Энеидой» Вергилия. Карл Ясперс, который относит начало конца классического мифа к периоду расцвета шумерской цивилизации, считает, что с этого момента «миф стал материалом для языка, который теперь уже выражал не его исконное содержание, а нечто совсем иное, превратив его в символ…» (1) и далее добавляет: «Доистория — это величайшая реальность, ибо в ней возник человек, однако реальность эта нам, по существу, неведома. Но едва только мы задаем себе вопрос, что мы, люди, собственно, такое, и пытаемся найти ответ в познании того, откуда мы пришли, мы сразу же обращаемся к доистории, стремясь проникнуть в ее глубины. Тьма этих глубин обладает притягательной силой, мы с полным основанием устремляемся к ним, но нас всегда ждет разочарование, уготованное невозможностью их познать». (2) Классический мир мифа умер раз и навсегда еще в далеком прошлом и любое желание его возродить – авантюра, подобная желанию вернуться в детство, в которое теперь можно разве что только впасть. В конечном итоге Гачев получил лишь суррогат мифа. Но осознал ли это сам мыслитель в конце своей долгой жизни, всецело, но бессознательно, отданной бесплодной борьбе с рациональным миропорядком. Думается, да.
О душевной трагедии, постигшей Гачева в конце жизни, свидетельствуют последние строки из его дневника, сделанные им утром 23 марта 2008 года, в день трагической смерти: «Пасмурно. Воля не возжигается – жить. Хоть приник к чужой жизни – через музыку: вариации для кларнета Россини… – залили радостью молодости – и красотой». В мыслях философа явно чувствуются нотки усталости, грусти и разочарованности. Разочарованности чем? Не тем ли коварным розыгрышем его рассудка над его судьбой? Не теми «жизнемыслями», которые однажды лукаво погрузили его в мир «мифического чуда», очаровали им его плоть и ум, а затем медленно развеяли в пространстве «логоса» это чудо, обнажив перед взором философа реальную реальность с его обыденной обыденностью? Нельзя вернуться в детство, а, значит, не стоит делать и попытку.
Имеет ли «философия» Георгия Гачева какую-либо ценность для современной науки? Вполне, но только как явление, ценное для изучения в области антропологии.
Литература:
1 К. Ясперс. «Смысл и назначение истории». С. 33-34.
2 Там же. С. 69.
Орхона-енисейские руны (6 – 8 вв.) являются на сегодняшний день самыми ранними памятниками тюркской письменной литературы. Енисейские рунические письма были открыты еще в 16 веке ученым – востоковедом Мессершмитом. Спустя почти два столетия, в 1889 году антропологом Н. М. Ядринцевым были обнаружены орхонские надписи на территории нынешней Монголии. Надписи были дешифрованы в 1893 году датским ученым Вильгельмом Томсеном. Памятники содержат ценные исторические сведения и дают богатый лингвистический материал. Позже рунические письма стали находили по всей Евразии – от берегов Тихого океана до Дуная. Более тридцати рунических надписей найдены и на территории Казахстана. По мнению тюрколога В. В. Радлова «Тюркская руническая письменность широко употреблялась на территории Центральной Азии и сопредельных областей…».
Ниже приведен мой поэтический перевод отрывка Орхонского наскального эпоса.
О, дети Тенгри! Души моей слова
На вечный камень вписал я на века!
Нести из рода в род велю вам. Пусть войдут
В сердца «кок тюрков», в умах всегда живут!
И если камень мой еще стоит в степи
Где сходятся веков истории пути
То лишь за тем, чтоб вникли в письмена
Потомки тюрков, как пожелал Бильге-каган.
Открытие тюркских «рун» стало сенсацией века. Вот как восторженно об этом пишет в своей книге …
«Случилось это 15 декабря 1893 года, дата второго рождения турок! Первое слово, которое прочитал датский ученый Вильгельм Томсен, было «Тенгри». Божественное предзнаменование! Оно первым вышло из молчаливого камня. Ученый не знал, что означало это непонятное слово, лишь позже из текста он догадался, что речь идет о «Небе», о «Боге Небесном». Так оно и было. Великий Тенгри открыл в 19 веке древнетюркскую письменность, которой, как считалось, не было, но которая во втором веке ушла с Алтая в Европу и там пропала вместе с кипчаками».
_ _ _
(Черновик).
Учитель, педагог, наставник - как много заложено в этих не сложных в произношении, но емких по содержанию словах: знание, любовь, доброта, терпимость, призвание… - все то хорошее, что должно быть в Человеке с большой буквы. Казалось бы, проще простого – передать свои знания и умения другому. Но только ли этим ограничиваются данные профессии? Не менее важно, а может быть и самое главное в этих профессиях научит своих наставников мыслить, пробудить в их душах не иссякаемую потребность к знанию, стать для них в последующей жизни неким ориентиром. Таким учителем, педагогом, наставником, Человеком с большой буквы была С. К. к семидесятилетию которой мы посвящаем это торжественное мероприятие.
К сожалению, вот уже 14 лет как С.К. покинула нас навсегда, но она продолжает жить в памяти ее коллег и ее многочисленных учеников. Ее опыт продолжает быть образцом преподавательской деятельности. Ее знания помогают ученикам в их творческом росте. А, значит С. К. продолжает жить и трудиться среди нас.
Зовётся он просто - УЧИТЕЛЬ,
Родной человек на земле,
Он друг наш и ангел-хранитель,
Звезда в нашей жизненной мгле. (при желании стихи можно убрать)
Сегодняшние представление, организованное силами преподавательского состава и учащихся Университета Искусств, не только дань памяти С. К, но и выражение чувства огромной благодарности за ее самоотверженный труд, за ее заботу и поддержку всех тех, кто оказывался с ней рядом. Пусть сегодняшний день станет очередной вехой в творческой деятельности и самой С.К.
"Быть учителем музыки..."
«Музыкальное воспитание — это не воспитание музыканта, а прежде всего воспитание человека». В.А Сухомлинский.
.
Быть учителем музыки – это не только передача учителем «из рук в руки» сокровищницу человеческого знания своему ученику и многие годы, терпеливо, «от вешки до вешки», вести его по миру творчества, что, без спорно, дело чрезвычайной важности и ответственности, но, это особая и благородная миссия в деле рождения уникальной и неповторимой личности, в формирования его внутреннего мира, наполнение его смыслом и радостью. Сама же музыка, которым заполняется детская душа – это не только красота звуков, но и отзвуки всего прекрасного, всего благородного что есть в мире.
Уроки музыки не только дают знания по музыкальной грамоте, но и обладают непревзойденной способность духовного воспитания, обладают способностью поднимать ребенка на такую ступеньку человеческой культуры, которая не может быть достигнута никакими другими средствами. По этой причине среди множества разнообразий учительских профессий, профессия учителя музыки, представителем которой я являюсь, на мой взгляд, самая уникальная.
В преподавании музыкального урока испытанные веками методы обучения в обычных школах по учебникам и наглядным пособиям здесь не работают. Учителю музыки в процессе обучения своих учеников приходится оперировать понятиями, которых надо не понимать, а, надо чувствовать, пользоваться знаками, наглядно ничего не выражающие собой, и, наконец, работать звуками, которых нельзя ни увидеть глазами, ни потрогать руками, а только можно уловить ухом и сердцем. С этим педагогическим «пособием», полной абстракции, учитель музыки ежедневно и в течении многих лет на своих уроках вместе со своим учениками, погружается за познанием в самый загадочный мир человеческой деятельности – мир музыки, где работают иные законы и используются иные критерии.
В следующем, 2023 году исполняется двадцать пять лет со дня открытия нашей Академии музыки, ныне Национальный университет искусств, с многочисленными другими специальностями по разным видам искусства и прекрасным, высокопрофессиональным преподавательским составом. Двадцать пять лет - сроки для храма искусства совсем не большой, но тем не менее наши выпускники в тандеме со своими учителями уже успели оставить заметный след в музыкальном мире всего земного шара. Нашим ученикам уже не раз стоя рукоплескали и эпатажный Париж, и мудрая Вена, и жизнерадостный Рим, и деловой Шанхай, и прагматичный Нью-Йорк. Наши ученики побеждают во многих престижных мировых конкурсах. Многих из них мир знает уже в лицо. И во всем этом неоценимая заслуга кропотливого и самоотверженного труда учителей музыки – волшебников по человеческим душам.
По мнению К.Д Ушинского, педагогика - не наука, а искусство, самое сложное, самое высокое, самое необходимое, но тогда музыкальная педагогика больше чем только искусство - она высший метод постижения идеала совершенного человека.
Поистине, быть учителем музыки – это звучит гордо!
Двесов Нурлан Базаралиевич. Преподаватель кафедры контрабаса Каз. НУИ
Эскизы прошедшей встречи.
Очередная, пятая по счету, встреча друзей клуба «SenU» прошла 1 октября в Арт-пространстве «Collab Expace». На этот раз руководители клуба организовали для читателей удивительное и познавательное путешествие в мир творчества знаменитых писателей прошлого столетия Чингиза Айтматова и Сатимжана Санбаева. На суд читателей были представлены роман «Тавро Касандры» и повесть «Белая аруана».
На роль спикера встречи был приглашен главный режиссер Республиканского театра драмы и комедии имени Азирбайджана Мамбетова, выпускник Российского государственного института сценических искусств Уланмырза Карыпбаев. Уланмырза непосредственно знаком и творчеством Чингиза Айтматова и его семьей. Уланмырза рассказал много интересного из творческой биографии великого писателя, историю своих работ над пьесами, созданные по мотивам его произведений.
Открыла же встречу художница Дарья Швалева демонстрацией своих произведений, которых она посвятила творчеству Чингиза Айтматова. Выставку своих произведений художника назвала «Касаясь степного воздуха».
Несколько слов о Дарье Швалевой. Дарья является известной, в мире творчества, художницей. Ее картины выставлялись в выставочных залах стран СНГ, Франции, Румынии, Украины. В 2021 году Дарья участвовала на ХХI международном фестивале Принт Биеннале в Болгарии и на Х Международной Триеннале графики в Северной Македонии. Ее нынешняя выставка в столице Казахстана продлится до 17 ноября.
Серия нынешних картин Дарьи под общим заголовком «Касаясь степного воздуха» – это еще и желание художницы постичь через свои картины культурный идеал или даже код «Великой Степи и Великих Гор».
Роман Чингиза Айтматова и повесть Сатимжана Санбаева выбраны для диспута не случайно – жизненные позиции и бессмертные произведения этих писателей всегда призывают к добру, справедливости, учат ценить в себе подлинную связь историей и культурой своего народа, сохранять и развивать в себе истинно человеческие начала. Глобальные философские проблемы, освещаемые авторами в своих произведениях, являются весьма актуальными и на фоне последних событий в Европе.
Несмотря на то, что о творчестве Чингиза Айтматова и Сатимжана Санбаева за пол столетия сказано очень много, участники встречи все же сумели взглянуть на проблемы, освещаемые авторами с других ракурсов и найти свое понимание.
Нежная душевная мелодия, сопровождавшая диспут, хоровод картин знаменитой художницы, насыщенный мыслями и эмоциями обмен мнений и ментальное путешествие в мир прекрасного, сделали атмосферу встречи удивительной и неповторимой.
Вместо запланированных двух часов, диспут длился целых пять и завершился только тогда, когда лучи заходящего осеннего солнца уже проникли в зал и, озаряя золотым цветом, начали осторожно скользить по метафизическим картинам художницы Дарьи Швалевой.
Завершающим аккордом встречи стала широкая и прекрасная, как сама Великая степь, народная песня «Япурай» в исполнении одного из организаторов клуба, певицей и музыкантом Есеновой Асем.
До новых встреч, друзья!
Пренебрежительное отношение к женскому писательству, как ремеслу, не соответствующее женскому естеству, гласно и негласно, существовало во все времена. Иногда доходило и до конкретного запрета. На страницах «Вестник Европы» 1805 года в Своде Законов для литераторов, в так называемом «Уложении», была такая статья: «Мать семейства, которая часто отлучается и не радеет о своем хозяйстве, желая в республике литераторов блистать дарованием, остроумием и глубокомыслием, и которая сочиняет метафизические и философские романы, осуждается на три месяца мыть белье и полоскать столовую посуду». Правда, сомнительно, что данная форма наказания сумела остановить прекрасную половину человечества от занятия «Божественным промыслом», причастностью к которому так гордилась мужская половина. В те же годы о своем поэтическом ремесле, восторженнее уже некуда, писала русская поэтесса Каролина Павлова:
«Одно, чего и святотатство
Коснуться в храме не могло,
Моя напасть! Мое богатство!
Мое святое ремесло!»
«Проснись же, смолкнувшее слово!
Раздайся с уст моих опять,
Сойди к избраннице ты снова,
О роковая благодать!».
По иронии судьбы, первым писателем, оставившим свой автограф под своим сочинением, была женщина – царевна и жрица государства Древних Шумеров, по имени Энхедуана, жившая в третьем тысячелетии до нашей эры. Она же самый ранний писатель, известный по имени.
(Черновик)
Вступление.
"Человек - это то, что мы о нем помним. Его жизнь в конечном счете сводится к пестрому узору чьих-то воспоминаний...", сказал как-то поэт И. Бродский. Возможно в словах поэта есть некая истина. Но, все же, думается, было бы не верно сводить воспоминания о Сабиры Куанышбековны, замечательном Человеке с большой буквы, профессиональный путь который можно смело считать образцом педагогической деятельности и которая стоит глубокого переосмысления и анализа, всего лишь к "пестрому узору". Ее жизненный и профессиональный путь - поистине подвиг. Только вдумайтесь - многие годы "от вешки и до вешки" терпеливо, буквально за руки, вести своих учеников по пути познания, быть всегда готовой подставить им свое плечо, быть советчицей в поисках путей решения любых жизненных проблем - это далеко не все ее достоинства. Возможно поэтому память о нашем учителе всегда свежа. Возможно поэтому в перипетии жизненных ситуаций мы всегда чувствуем ее плечо.
Окончание.
Есть одна восточная притча суть которой отражает суть деятельности и нашего любимого педагога.
«Некий путник шел по берегу моря и вдруг увидел мальчика, который поднимал что-то с песка и бросал в море. Человек подошел ближе и увидел, что мальчик поднимает с песка морские звезды. Они окружали его со всех сторон. Казалось, на песке — миллионы морских звезд. Берег был усеян ими на много километров.
«Зачем ты бросаешь эти морские звезды в воду?», — спросил человек, подходя ближе.
«Если они останутся на берегу до завтрашнего утра, то погибнут», — ответил мальчик, не прекращая своего занятия.
«Но это просто глупо! — закричал человек. — Оглянись, берег просто усеян ими. Твои попытки ничего не изменят!».
Мальчик поднял следующую морскую звезду, на мгновение задумался, бросил ее в море и сказал: «Нет, мои попытки изменят очень много... для этой звезды».
Чтобы "спасать звезды" нужно иметь большую, чистую и добрую Душу. Таким должен быть Учитель. Таким была и Сабира Куанышбековна, давшая "путевку в большую жизнь" десяткам своих воспитанников.
Феномен "Жети ата".
В культуре казахского народа есть хороший обычай - запрет на кровосмешение до семи колен. Данный феномен - запрет брачных отношений между членами родственного коллектива - на научном языке называется экзогамией. Причиной же возникновения феномена явился банальный эволюционный процесс - борьба за выживание. Правда в разные эпохи и у разных народов, по тем или иным причинам, форма данного феномена была разной: если в Древнем Риме кровосмешение до четвертого колена каралось смертной казнью, то в дохристианской Руси на данное явление смотрели “сквозь пальцы”; в христианской религии считался греховным кровосмешения до пятого колена, тогда как в Исламе разрешается родственная связь между двоюродными сестрами и братьями. В Древнем Египте фараоны для удержания власти в кругу одной семьи и вовсе были обязаны брать в жёны только своих родных сестер.
В принципе же, по мнению Клод Леви-Стросса, экзогамия явление прогрессивное и зародилась она еще в каменном веке из-за необходимости “обмена знаками”, то есть, ради расширения социальных контактов, что, в свою очередь, дала мощный толчок развитию человеческой культуры.
К сожалению, пресловутое мнение о том, что наши далекие предки-кочевники знали опасность близкородственного брака, конечно же миф. Негативное последствие близкородственного брака было установлено с появлением науки генетика только в середине прошлого столетия, да и то “может иметь место только при определенном раскладе ген”: если заглянуть в любую психиатрическую лечебницу, то найти среди психически больных хотя бы одного ненормального, рожденного от близкородственного брака, порой равна нулю. И наоборот - имеются множество случаев, когда от близкородственных браков рождались вполне нормальных дети. К примеру, Сергей Рахманинов был женат на своей двоюродной сестре, от брака с которой имел прекрасных во всех отношениях детей, внуков и правнуков.
Возникновение у наших предков понятия запрета именно до семи колен тоже легко объяснимо. Тем или иным числам, в зависимости от обстоятельств, могли присваиваться магические свойства. В особенности тройке, семерке и тринадцати. К примеру, любой предмет легче разделить на равные четные части - на четыре, на шесть, на восемь и очень сложно на равные три части, еще сложнее на семь и тринадцать равных частей. Но так как человек традиционного общества всегда стремился, и стремится до сих пор, жить в понятном для него мире, то все что вызывало тревогу - необычные предметы и необъяснимые явления - переносились в область магического. Не было исключением подобные представления о числах и у наших предков-кочевников. С “магией” числа семь у нашего народа связаны такие понятия как “семь благ”, “семь бедствий”, “семь складок неба”, “семь складок земли”, “семь мудрецов”, “семь разбойников” и т. д. То же самое и с числом три: “храбреца испытывают трижды”, “нападать на врага с трех сторон”, “сделать три поклона”. Возможно, что в основе объединения казахских родов через деление их на три ветви тоже лежит “магическое” число три.
Всем известен страхе перед числом тринадцать. Даже в современных развитых странах с этим числом стараются не иметь дело. В своеобразном “колесе сансары” - “мушель” - бессознательно предполагается опасность для жизни в момент перехода от последнего двенадцатого года старого цикла к первому году нового цикла.
Конечно, приятно было бы думать что наши мудрые предки строили свою жизнь, оперируя мудрыми понятиями, а не под воздействием страха перед неведомым, но, порой, все же “...истина дороже…”.
P.S.
У некоторых современных народов, в том числе и у казахов, наравне с экзогамией, действующей в рамках рода, наличествует и экзогамия на уровне наций, то есть, негласный запрета на брачную связь с представителем других национальностей.
Двесов Б.
Книжный клуб “Сену” открывает свои двери.
“Жизнь познается из книг и произведений искусств еще в большей мере, чем из самой жизни”. Теодор Драйзер.
Положительную роль книги в развитии культуры человечества невозможно измерить никакими мерками. И хотя эта истина стара как мир, некоторой части человечества свойственно игнорировать ее и погружать на время цивилизацию в болото своего невежества и пошлости. Такие времена мир переживал не раз. Трудно представить на сколько веков назад отбросило человеческую цивилизацию падение античной культуры под ударами топора диких викингов или уничтожение варварами-язычниками манускриптов библиотек Александрии и “Дома мудрости” Багдада. Не меньшей трагедией обернулось для человечества сожжение книг на “Кострах тщеславия” в средневековой Европы и уничтожение книг и произведений искусства в фашистской Германии, в той Германии, которая дала миру Гете, Шиллера, Гейне, Моцарта, Бетховена, Канта, Гегеля. Мало кто сейчас знает о декрете Совнаркома от 26 ноября 1918 года “Порядок реквизиции книг” по которому по всей России изымались из библиотек и уничтожались работы Платона, Канта, Шопенгауэра, Ницше и даже Льва Толстого. Подобное отношение к творениям происходило и в нашей стране. Многие годы были под запретом произведения Сакена Сейфуллина, Беимбета Майлина, Жусупбека Аймаутова. За “методологически неверное изложение” была уничтожена книга Олжаса Сулейменова “Аз и Я”. “Уничтожение” происходило и банальным игнорированием таланта - не от хорошей жизни плакал не признанный до самой своей смерти поэт Мукагали Макатаев в плечо поэтессы Фаризы Онгарсыновой: “Фариза!
Фаризажан, Фариза қыз!
Өмірде ақындардың бәрі жалғыз”.
Но, к счастью, после очередного буйства невежества, разум всегда брал верх и мир вновь открывал для себя прописную истину - прямое предназначение литературы, как сохранение и передача последующим поколениям сокровищ человеческой мудрости.
Это небольшое лирическое вступление сделано для того, чтобы более полно раскрыть цель и задачу книжного клуба “Сену”, созданного группой творческих личностей в лице ученого, кандидата педагогических наук Кунековой Турсын Мырзабековны, театрального менеджера Ибраева Олжаса, искусствоведа Бельгибаевой Амины, музыканта Есеновой Асем, которым не безразличен культурный уровень наших граждан.
Руководствуясь данной идеей создатели клуба намеренно отошли от любительской формы подобных собраний, где в теплом кругу “людей читающих” ведутся непринужденные, ни к чему не обязывающие участников, дружеские беседы, а поставили своей целью повышение у читателя знаний в области культуры и искусства посредством целенаправленного, на профессиональном уровне, обсуждения литературных трудов, произведений искусства, тех или иных общественных и философских концепций, организации встреч и бесед со светилами разных сфер науки, культуры, искусства, философии, совместных посещений театров, музеев, художественных выставок.
На сегодняшний день в рамках плана работы клуба уже проведены три встречи. На первой встрече обсуждались проблемы современной литературы и современного читателя, а, также, намечены планы последующих встреч.
На вторую встречу была приглашена этно музыковед, фольклорист, кочевниковед, автор сборника “Казахская традиционная музыка и 20 век”, доктор искусствоведения Мухамбетова Асия Ибадуллаевна. Беседа получилась очень интересной и познавательной. Были затронуты такие актуальные на сегодняшний день темы как поиск и сохранение культурных ценностей нашего народа, выявление структурной целостности культуры и ее ценностные ориентиры через призму современной национальной философии, актуальность работ в области отечественной прикладной культурологии, необходимой для регулирования культурологических процессов. Ученая поведала о самой молодой и интереснейшей области научной культурологии - символической.
Область изучения культуры наших предков и наших современников оказалась настолько обширной, что было решено вернуться к данной теме в будущем еще раз.
Интересной и конструктивной прошла третья встреча участников клуба, на которой проходило обсуждение литературного творчество казахского писателя Оралхана Бокея. На встречу была приглашена родная сестра Оралхана Бокея, руководитель отдела информации библиотеки Каз.НУИ, Исхакова Галия Бокеевна. Галия Бокеевна рассказала много интересного о творческих исканиях своего родного брата, вспоминала некоторые страницы его биографии, не вошедшие в официальные источники. Также участники клуба и приглашенные гости провели диспут по идейному содержанию и художественному стилю рассказа Оралхана Бокея “Ардак”. Так как в диспуте участвовали представители разных профессий: филолог, юрист, психолог, музыкант, искусствовед и другие, то анлиз рассказа Оралхана Бокея происходил еще и с позиций собственной профессии участника, что позволил раскрыть рассказ “Ардак” с самых неожиданных сторон: кто-то из участников нашел в рассказе мифологические элементы, сравнивая озеро Маркаколь и окружающий озеро ландшафт с тенгрианскими божествами, покровителями природы “Жер-Су”; социологической точки зрения рассматривалось пренебрежительное отношение матери девушки к ее воспитанию, приведшее в конечном итоге к трагедии героини; с философской точки зрения одинокая юрта, которая “оставалась на одном и том же месте” многие годы, получила определение как символ застывшего во времени патриархального уклада жизни, а положение человека в патриархальном обществе - через состояние мерина “отпущенный на волю”, но, при этом, “со спутанными ногами”; было сравнение образа главного героя с образом “маленького человека” из повести Пушкина “Станционный смотритель” и замечено что образ “маленького человека” у Оралхана Бокеева, в отличие “маленького человека “ Пушкина, уменьшен до такой степени, что дальнейшему уменьшению уже не подлежал; кто-то отметил иронию, доведенную писателем до сарказма, при определении им характера главного героя через описание его “донкихотовского” поединка со своим дядей; было довольно оригинальное сравнение образа двух главных героев, Ардак и Кожа, с фрейдовским определением структурной модели человеческой психики, по которой взаимодействие природной сущности человека (Оно, Ардак) с его социальной сущностью (Я, Кожа), должно было породить личность (Сверх-Я), но у автора же эти две ипостаси (Оно и Я), не только не делают попытку взаимодействия, но живут не ведая друг о друге.
Регламент беседы не позволил в полной мере определиться с именем главного героя, Кожи. Остановились на том, что эпитет “кожа”, который имеют право носить только представители арабских миссионеров, присвоен главному герою автором как очередная ирония, отсылающая читателя к эпитетам серватесовского героя Дон-Кихота, именовавший себя то “Рыцарем Печального образа”, то “Рыцарем львов”.
Такое разнообразие оценок характеров персонажей и идейного содержания рассказа Оралхан Бокея подчеркивает незаурядность таланта писателя, ведь только у такого писателя идеи и персонажи могут вмещать в себя намного больше, чем задумал сам автор, обретая, тем самым, способность жить вечно и вызывать интерес у читателя на протяжении разных эпох.
На июнь месяц намечен совместный просмотр пьесы Габита Мусрепова “Козы Корпеш и Баян Сулу” в новой постановке молодого казахстанского режиссера, выпускницы Театрального училища им. Б. Щукина, Гульназ Балпеисовой в Государственном академическом музыкально-драматическом театре им. К. Куанышбаева.
Участник Читательского клуба “Сену” Двесов Б. А., г. Нур-Султан, 13. 06. 2022.
Литературный салон “Enigma” приглашает друзей.
“Я слышал, что жизнь - неплохая штука, но я предпочитаю чтение…” - в шутку, а может быть и всерьез, заметил как-то британский критик и эссеист Логан Пирсолл Смит. Книги, кем и в какие бы времена не были написаны, всегда являлись и являются сокровищницами человеческих знаний. Благодаря книгам мы познаем мир, постигаем мудрость, обогащаемся духовно. Но всегда ли мы в суете нашей повседневности можем найти время для душевной беседы с такими же любителями литературы, как вы сами, погрузиться с ними в волшебный мир образов, историй, мыслей?
Мы, группа творческих личностей, организовали “Литературный салон” с той целью, чтобы каждый, у кого есть желание постигать мир творчества мог заглянуть к нам на часок для дружеской беседы и в тихой, уютной обстановке поговорить обо всем том, что сотворено руками великих мастеров слова.
Добро пожаловать в Литературный салон “Enigma”.
Немного о нашем литературном салоне “Enigma”
„Всем хорошим во мне я обязан книгам”, сказал как-то Максим Горький. Думается, классик не лукавил говоря так: значение книги как сокровищницы знаний никогда никем еще не оспаривалось. Правда, классик имел конечно же в виду не только литературу, но и театр, музыку, произведения изобразительного искусства - все то, что является продуктом творческой деятельности лучшей части человечества. Универсальные идеи и общечеловеческие ценности, заложенные в произведениях Гомера, Шекспира, Данте, Гете никогда не теряли свою актуальность и всегда являлись руководством к действию в стремлении людей к добру и свету.
В то же время, задумайтесь, всегда ли мы можем читая и перечитывая незатейливые на первый взгляд, похожие по сюжету больше на “любовные романы” для “кисейных барышень” , повести Пушкина, или рассказы Чехова, напоминающие собой скорее кристаллики бриллианта, разбросанные небрежной рукой автора по бархату для любования, не говоря уже о полных абсурда произведений Кафки или экзистенциальной космологии поэзии Белого, понять, пусть толику, того океана мыслей, которых хотели авторы донести через свои труды до нас, читателей?
Мы, группа творческих личностей в лице … решили открыть “Литературный салон ”Enigma” с той целью, чтобы каждый желающий, независимо от его национальной принадлежности, профессии, возраста и образования, но не равнодушный к сокровенным знаниям человечества, сумел бы в наш век сумасшедших скоростей и бесконечных смен идей и смыслов, остановится и свернуть к нам на время для душевной беседы с единомышленниками о литературе, музыке, искусстве, открыть для себя их новые грани, понять через них в чем истинные ценности жизни, обогатиться духовно.
Добро пожаловать в наш литературный салон “Enigma”.
P.S.
Логотипом нашего салона мы единогласно выбрали алмаз черного цвета - вечный, прекрасный и в тоже время таинственный минерал на планете, символизирующий собой вечные, прекрасные и в то же время скрытые порой под пластами веков знания человечества. В действительности же в мире существует черный алмаз - самый крупный из всех найденных когда-либо на земле алмазов. Символично что он также носит имя “Enigma”.
За время двадцатилетней гражданский войны из Южного Судана в соседние страны бежали более двух миллионов человек. Из них дети составляют 62 процента. Примерно 75 тысяч детей, нашедших убежище в Уганде, Кении, Эфиопии, Судане и Демократической Республике Конго (ДРК), пересекли границу без сопровождения взрослых родственников.
Сообщение Детского фонда ООН.
Дети войны.
Маленькая девочка стояла у ограждения из колючей проволоки и наблюдала за людьми, женщинами и детьми, вереницей шедших по дороге в лагерь для беженцев. Накануне правительственные войска начали чистку территорий близ лежащих провинций от незаконных военных формирований и мирное население, в основном женщины и дети, спасались бегством от мест военных действий.
К девочке сзади подошел ее брат - мальчишка лет десяти-двенадцати и тронул за плечо.
-Иди, поешь. Я принес бобовой каши.
-Потом, -ответила девочка, -я хочу дождаться мамы.
Мальчик махнул на нее рукой и побрел в сторону палатки. Он сел на землю под тенью навеса и, положив пластиковую миску на колени, принялся есть кашу.
Девочка и ее брат были доставлены в лагерь беженцев несколько недель назад. Их мать погибла при нападении на их деревню одной из военных группировок, которых развелось в округе за время двадцатилетней гражданской войны бесчисленное количество. Шальная пуля пробила череп женщины, когда она бежала со своими детьми из охваченной огнем деревни. На другой день в деревню приехали миротворцы. Они помогли оставшимся в живых жителям похоронить своих погибших родных, а всех детей увезли в лагерь беженцев.
Мальчик через некоторое время снова окликнул свою сестренку: - Иди кушать, иначе скоро мухи всю твою кашу съедят.
Девочка подошла и села рядом.
-А, когда наша мама придет? – спросила она, ставя на колени свою, облепленную мухами, миску.
-Она умерла и больше никогда к нам не вернется.
-А, вдруг она осталась жива?
-От такой-то раны? И, потом, ты же сама видела, как ее хоронили.
-Нет, не видела. То есть, я видела ее платье, но не видела лица.
- Как же ты могла видеть лицо, если пуля раздробила весь ее череп? Теперь она на небесах – вон там, – мальчик обнял сестренку за плечи и глубоко вздохнув, указал пальцем на небо, где высоко кружили какие-то птицы.
-А, что, у нашей мамы теперь есть крылья?
-Вроде того.
-И, что же, я теперь ее могу увидеть, как вон тех птиц? - задрав голову и прищурив глаза, девочка посмотрела в небо.
-Мы - нет, а вот она будет всегда нас видеть.
- Как жаль, - девочка грустно улыбнулась, наблюдая за полетом птиц. После некоторого раздумья девочка продолжила, - Между прочим, я ее каждый день вижу во сне. Но у нее почему-то нет крыльев.
- Я ее тоже вижу во сне.
- С крыльями?
- Нет, без крыльев.
- И что она тебе говорит?
- Мама-то? Она мне говорит, чтобы ты слушалась меня, ела побольше каши и росла крепкой и здоровой. Вот так, как я, - улыбнулся мальчик, соскребывая ложкой со дна миски остатки каши.
- А я что делаю? – ответила девочка, беря в одну руку ложку, а другой рукой отгоняя мух.
- Мне тетя из соседней палатки сегодня сказала, - продолжила разговор девочка. - что есть страна, где люди не убивают друг друга, это правда?
- Я тоже слышал, но это сказки. Я даже пытался представить такое.
- И что же?
- Не получается.
Доев кашу, девочка некоторое время сидела молча и наблюдала за беженцами, все еще прибывающими в лагерь.
- Я хочу умереть, - вдруг тихо сказала она, подняв на брата полные слез глаза.
-Зачем? - удивился мальчик.
- Хочу тоже стать птицей и полететь к маме.
Глупая, - мальчик крепко прижал голову своей сестренки к себе и дрогнувшим голосом проговорил, - не надо тебе умирать.
-Почему? – произнесла девочка.
- Мама рассердится. Она мне говорит каждую ночь, что хочет видеть тебя не птицей, а красивой девочкой. Лучше я передам ей, чтобы она почаще приходила к тебе во сне.
- Хорошо, - чуть слышно ответила девочка и глубоко вздохнула.
Двесов Б. 12.10. 2021. г. Нур-Султан.
Доживет ли Парижская консерватория имени Сергея Рахманинова до своего столетнего юбилея?
В конце мая 2021 года в СМИ Франции появилась информация о продаже мэрией Парижа здания Парижской консерватории имени Сергея Рахманинова из-за долгов и сокращения числа учащихся. Эта информация наделала много шума. В знак поддержки консерватории группой артистов и музыкантов была составлена петиция, которую подписали около четырех тысяч человек. Среди них Юрий Башмет, Родион Щедрин, Евгений Кисин, Марина Влади, Жерар Депардье. Консерваторию сумели отстоять. Но, надолго ли? Занимать площадь в 600 кв. м. в самом центре Парижа удовольствие дорогое. В подобном критическом положении консерватория оказывалась не раз за свою почти столетнюю историю. К счастью, всегда находились те, кому была не безразлична судьба учебного заведения. В 1987 году консерваторию от неминуемого краха спас президент Франции, тогда еще мер города, Жак Ширак.
Парижская консерватория имени Сергея Рахманинова является частным музыкальным учебным заведением. Она была открыта в 1923 году русскими музыкантами - эмигрантами. Консерватория расположена в центральном районе столицы Франции, на берегу реки Сена. С окна консерватории открывается красивая панорама на Эйфелеву башню. Среди первых преподавателей консерватории были такие знаменитости, как певец Федор Шаляпин, композитор Александр Глазунов и композитор Александр Гречанинов. В концертном зале консерватории давали в разное время свои концерты Владимир Горовиц, Натан Мильштейн, Григорий Пятигорский.
Но есть, связанная с данной консерваторией, история, которая до недавнего времени оставалась вне внимания не только широкой аудитории, но и научных исследователей. С 1924 по 1931 год в стенах консерватории преподавал музыкальные предметы композитор Евгений Гунст. Он же был и соучредителем консерватории. О творчестве Евгения Оттовича Гунста - композитора, музыкального критика и педагога, до 2010 года почти ничего не было известно. На биографию композитора пролила свет случайная находка в архиве Базельского университета – в 2010 году там были обнаружены две коробки с его наследием: письмами, документами, фотографиями, музыкальными композициями. По этим документам удалось установить некоторые факты из его биографии, в том числе историю, связанную с Парижской консерваторий имени Сергея Рахманинова. О «Базельской находке» и о творческой деятельности композитора до революции и в парижской эмиграции подробно рассказывается в заметках искусствоведов, собранных Л. Цикграф в одну небольшую брошюру под заголовком «Находка, рассказывающая о жизни, - Евгений Гунст».
Из архивных документов, в частности, было установлено, что Евгений Гунст в 1932 году из-за разногласий с коллективом консерватории, покинул стены учебного заведения и через год открыл другую консерваторию под названием «Academie Russe de Musigue a Paris» на Rue de Douai. К сожалению, данному учебному заведению не суждено было прожить долгую жизнь как Рахманиновской – в 1936 году из-за отсутствия финансов она была закрыта. Сам же Евгений Гунст кончил жизнь в полной нищете и в забвении.
Но вернемся к сегодняшнему дню Парижской консерватории имени Сергея Рахманинова, которую все-таки очередной раз сумели спасти. Консерваторию связывают дружеские отношения с нашей страной - несколько раз по приглашению руководства Министерства культуры Казахстана и ректора Каз.НУИ нашу страну посещал (теперь уже бывший) ректор Парижской консерватории граф Петр Шереметев, потомок одного из самых прославленных дворянских родов России. 2006 году в Казахстане был создан фонд имени графа Шереметева для поддержки юных дарований.
Двесов Б., г. Нур Султан, сентябрь 2021 г. (Заметка из интернет-журнала «Нур кисса» по ссылке nurkissa.kz).
Граф Шереметев в Астане,на конкурсе "Шабыт".
Моцарт. Реквием.
В Lacrimosa Моцарту принадлежат только восемь тактов, и никаких сенсаций в этом факте нет. Даже учащийся музыкальной школы в подробностях может рассказать об ученике австрийского гения – Франце Зюсмайере, благодаря таланту которого одно из самых часто исполняемых произведений Моцарта получило свое завершение.
Тема соавторства очень щекотлива для сферы классической музыки в целом. Существует множество примеров неоконченных сочинений, к которым подступались как современники композиторов, их ближайшие единомышленники, так и исследователи из других эпох – фрагменты партитур попадали к ним в руки столетия спустя. Каждый подобный опыт рассматривается сугубо индивидуально.
Реквием, дописанный Зюсмайером, не мог не избежать полемики. Краеугольный камень в таких дискуссиях неизменен: обсуждается в первую очередь соотношение масштабов дарования автора и личности, предлагающей свою законченную версию изначального замысла.
Условно их можно разделить на две группы антагонистов. Первые воспринимали Зюсмайера как музыканта, который если и не поднялся на одну ступень со своим великим учителем, то остановился в двух шагах. Другие, напротив, критиковали Зюсмайера за легковесность и эпигонство.
При этом как в случае с реквиемом, так и с другими неоконченными произведениями, не исключено появление и других редакций и в наше время. Например, для одного из фестивалей современного искусства “Территория” деятельный Теодор Курентзис поручил ныне живущим композиторам написать свою, авторскую версию финала.
Триумф фарса над истиной.
Интернет-журнал "Нур кисса", №1, январь, 2019 год.
Содержание:
1. Московский хор в Париже.
2. Памяти А. В. Молодова.
3. Из истории духовной музыки.
4. Бегужина Сауле. Стихи.
5. "Чудные видения".
Московский хор в Париже.
Музыкальное турне по городам Франции (всего 24 города) нашего вокального ансамбля «Москова» (художественный руководитель Павел Сучков) приуроченное к Рождественскому празднику, началось еще в конце ноября и должно закончиться в первых числах января нового года. Наши концерты начались с Парижа и закончатся в Париже.
В состав ансамбля я вступила в начале ноября и сразу, что называется, «с корабля – на бал» - Франция, Париж. В нашем репертуаре «духовная музыка» - литургии, псалмы, реквиемы, славянские новогодние колядки. Не смотря на предельно сжатый концертный график (мы даем иногда по два концерта в день), настроение коллектива всегда на подъеме, ведь выступать, к примеру, в Гранд Театре Байонны или в соборе Нотр-Дам-де-Помьер, удается далеко не каждому музыканту.
О биографии нашего ансамбля и о его планах на будущее я, как человек новый, пока ничего существенного не могу сказать. Но коллектив просто замечательный - чудесные люди, чудные голоса.
Это все о нас, и, теперь, немного Париже.
В свободное от концертов время мы успеваем посетить исторические места и музеи, пробежаться по многочисленным торговым бутикам - они в канун Рождества просто завалены товарами. Правда, с нашими скромными финансовыми возможностями чаще приходится разводить «глазами и руками». И все же нам было что увидеть, и было что купить.
Мне кажется, фраза Ильи Эренбурга «Увидеть Париж и умереть» не потеряет свое значение никогда. Париж своим великолепием будет блистать вечно - Лувр, Елисейские поля, Триумфальная арка, базилик Сакре-Кёр, Нотр-Дам-де-Пари - всего не перечислишь. Кстати, из-за сжатого концертного графика знаменитый собор Нотр-Дам-де-Пари пришлось посетить только в ночное время. Но у собора мы оказались не одни. Где-то рядом, в ночи, слышались восторженные голоса наших ближайших соседей по континенту - китайцев. Знаменитый собор был величествен и ночью.
Во Франции, как и в любом европейском государстве, понятие «провинция» - условное. Самый отдаленный от центра город уникален по-своему. Марсель знаменит со своей лазурной бухтой и легендарным замком Иф, в Страсбурге находится шедевр готического искусства - Страсбургский собор, в Сен-Жермен-ан-Ле прошли недолгие, полные трагедии, годы Марии Стюарт. К сожалению, в список городов нашего турне не входит город Ницца. Хотелось побывать на могиле Анри Матисс. Он похоронен в одном из старых городских кладбище. Рассказывают, что у могилы художника каждое утро какая-то женщина оставляет букет свежих гвоздик.
Побывав в Париже, конечно же, нельзя пройти мимо старушки Эйфелева башня. К Рождеству ее разодели как невесту перед свадьбой, хотя «седина» ей была бы больше к лицу.
Нам здорово повезло в самом главном – будем встречать Новый год в Париже. Когда выпадет еще такой случай.
Адилхан Акбопе. Париж. Франция. Декабрь, 2018 г.
Посвящается памяти А. В. Молодова.
«Мне довелось испить из родника» - говорит Народный артист СССР Анатолий Васильевич Молодов в одном из своих последних интервью журналисту газеты «Казахстанская правда», характеризуя свой творческий путь как путь, изначально предначертанный самой судьбой. И это действительно так. Молодову посчастливилось родиться на Рязанщине, на родине великого русского поэта Сергея Есенина, в краю «березового ситца», где «синь сосет глаза…» и где «вечно святы песни и псалмы…». Предки его были из «певческой семьи». «Еще прапрабабушка, крепостная певица, пела всю жизнь, как молодая, отсюда и фамилия – Молодовы», - вспоминает он. Отец Молодова был талантливым хоровым дирижером. Он привил своему сыну любовь к музыке и определил его дальнейший творческий путь как музыканта. В юношеские годы, еще, не будучи профессиональным музыкантом, а, только руководствуясь знаниями, полученными от отца, Молодов руководил самодеятельными хоровыми коллективами города Саратов. После окончания в 1954 году с отличием дирижерско-хорового факультета Саратовской консерватории им. Л. Собинова, Молодов начинает свою профессиональную деятельность уже в Москве, хормейстером Государственного академического русского хора СССР, хора мальчиков Московского хорового училища под управлением А. В. Свешникова (ныне Академия хорового искусства им. В. С. Попова). В 1957 году Молодов заканчивает аспирантуру при Московской консерватории им. П. И. Чайковского у А. В. Свешникова и К. Б. Птицы. Через год, после окончания аспирантуры, по совету А. В. Свешникова, Молодов переезжает в Алма-Ату, где получает назначение на должность главного хормейстера Государственного академического театра оперы и балета им. Абая, а в 1959 году назначается художественным руководителем, главным дирижером Государственной хоровой капеллы Казахской ССР. С этого момента начинается новая и главная страница биографии Молодова, ярчайшего музыканта, композитора и педагога, творческое наследие которого представляет собой сегодня огромный пласт в музыкальной культуре Казахстана и России.
Музыкальная деятельность Анатолия Васильевича Молодова была весьма разнообразной. Он великолепно обрабатывал музыкальные произведения для хора. Широту своих творческих интересов Молодов демонстрирует и в композиторской деятельности. Его перу принадлежит ряд сочинений для смешанного хора и сочинений для мужского хора Свято-Казанского монастыря города Алматы. Молодов был и талантливым педагогом. Требовательный и внимательный к своим ученикам, он воспитывал в них, в первую очередь, профессионально-эстетические качества музыканта-гражданина. Качества своего учителя унаследовали его ученики, ныне успешно работающие в разных уголках Казахстана.
Главной же областью творческой деятельности Молодова, с точки зрения ее масштабности и художественных результатов, является дирижирование. Именно как дирижер хора Молодов получил всеобщее признание, свидетельством которому являются победы его хоровой Капеллы на престижных конкурсах и многочисленные награды, полученные мастером в разные годы своей творческой деятельности. В 1988 году ему было присуждено высокое звание «Народный артист СССР». Он также является «Народным артистом Казахской ССР» (1970 год), лауреатом премии Ленинского комсомола Казахстана (1966 год). Награжден орденами «Знак почета» и «Трудового Красного Знамени». Обладатель «Почетной грамоты Верховного Совета Казахской ССР (1979 год) и «Почетной грамоты Президента Республики Казахстан (2004 год). В 2014 году «За многолетнюю просветительскую и педагогическую деятельность, за труды по укреплению нравственных и духовных основ» награжден высокой наградой Русской православной церкви – орденом «Святителя Николая».
Молодов видел в хоровом искусстве огромную нравственную силу и, возможно, отчасти идеализированно воспринимал различные реалии бытия. Во всех ипостасях своего творчества стремился исходить из поэтического смысла музыки как одной из самых возвышенных и сложных сфер жизни человеческого духа. Вероятно, в этой духовной наполненности и кроется главная тайна Маэстро, которому было суждено сказать свое самобытное слово в истории музыкальной культуры второй половины ушедшего века.
Адилхан Акбопе, студент 1 курса ассистентуры-стажировки МГК им.П.И. Чайковского. 2018 г.
Из истории «духовной музыки».
«Духо́вная му́зыка» — музыкальные произведения, связанные с текстами религиозного характера, предназначенные для исполнения во время церковной службы или в быту. Под «духовной музыкой» в узком смысле подразумевают церковную музыку христиан; в широком смысле «духовная музыка» не исчерпывается сопровождением богослужения и не ограничивается христианством. Тексты сочинений «духовной музыки» могут быть как каноническими (например, в Реквиеме В.А. Моцарта), так и свободными (например, в мотетах Гийома де Машо), написанными на основе или под влиянием священных книг.
«Духовная музыка» корнями уходит в глубокую древность истории человечества. Она присутствовала в религиозной практике всех монотеистических религий. Христианская религиозное песнопение, как и песнопение всех авраамических религий, берет свое начало с религиозного песнопения иудаизма. В духовной жизни иудеев музыка с древнейших времён играла важную роль. В храмовый ритуал музыка, согласно Библии, была введена ещё в царствование иудейского царя Давида. При иудейском храме состояли и участвовали в службе обширный хор и оркестр.
Наиболее распространённые жанры христианской «духовной музыки» заимствованы из музыки церковной; это хорал, псалом, гимн, месса (реквием), секвенция и страсти (пассионы).
Каждый из перечисленных жанров имеет собственную историю, но общим для всех является то, что рождались они в церкви и право сочинять произведения духовного характера — не только тексты, но и музыкальное их оформление — изначально принадлежало исключительно служителям церкви. В результате отбора, переработки и унификации складывались каноны церковных песнопений.
Со временем право музыкального оформления канонических текстов было предоставлено и светским композиторам.
Начиная с эпохи Возрождения светская культура оказывала существенное влияние на традиционно церковные формы: развитие симфонических жанров, с одной стороны, и итальянской оперы — с другой, преобразили и страсти, и мессы и другие, не столь крупные формы, которые, в свою очередь, эволюционировали в сторону симфонизации, концертности и оперности. Исполнение духовных сочинений постепенно перешло в концертную практику, и уже в XVIII веке многие произведения создавались специально для исполнения в концертном зале или для придворного обихода, заказывались к конкретному случаю, как например коронационные мессы и реквиемы.
Наиболее исполняемыми являются написанные на канонический латинский текст «Реквиемы» В. А. Моцарта и Д. Верди. В концертный репертуар прочно вошли также канонические реквиемы Л. Керубини (до-минорный), Г. Берлиоза, Г. Форе (на усечённый текст) и неканонические «Немецкий реквием» И. Брамса и Военный реквием Б. Бриттена, а так же «Реквиемы» Я. Д. Зеленки, Г. Бибера.
В России создание духовной музыки для православного церковного песнопения начинается с XVIII века. Русские композиторы, А. Л. Ведель и С. А. Дегтярев создавали на тексты Всенощного бдения произведения концертного характера — «Всенощные», которые могли исполняться и вне богослужения. Со второй половины XIX века «Всенощные» нередко принимали форму оригинальных хоровых сочинений или достаточно свободных обработок древних распевов; такие сочинения создали А. А. Архангельский, А. Т. Гренинов, П. Г. Чесноков. Лучшими образцами жанра считаются «Всенощные» П.И. Чайковского и Сергея Рахманинов. Во второй половине XVIII века «духовный» концерт вышел за пределы церкви. Классические сочинения в этом жанре были написаны Максимом Березовским и Дмитрием Бортнянским.
В настоящее время, в связи с активным возрождением «духовной музыки», наблюдается немалый подъем в этом направлении. «Духовная» тематика становится более актуальной, расширяется и обогащается новыми и индивидуальными композиторскими решениями, в связи чем церковная музыка получила широкую возможность как клиросного, так и концертно-сценического воплощения, пополняясь с каждым годом своеобразными и неповторимыми произведениями. Композиторы, сочиняя духовную музыку, стремятся к тому, чтобы их произведения не только были исполнены, но и получали реакцию в научном знании. Расширяется круг авторов, работающих в этом направлении, создаются композиторские сообщества, на которых большое значение уделяется современной духовной музыке. «Духовная музыка» все чаще исполняется известными хоровыми коллективами (например, Московский Синодальный хор под управлением А.Пузакова); создаются музыкальные фестивали и конкурсы, приуроченные к какому-либо торжеству или церковному празднику (например, Пасхальная хоровая ассамблея - 2009, Первый Рождественский фестиваль). Кроме того, отдельные современные духовные композиции становятся неотъемлемой частью репертуара хоровых концертов под руководством известных хормейстеров (В. Минин, А. Петров, В. Полянский, Б. Тевлин).
Казахстанские композиторы так же работают над созданием «церковной музыкои». Это работы метра хоровой музыки Анатолия Молодова и молодого казахстанского композитора Дмитрия Останьковича.
Адилхан Акбопе, студент 1 курса ассистентуры-стажировки МГК им. П. И. Чайковского.
2018 год.
Бекужина Сауле. Стихи.
***
Арқалап өмір ауырын,
Анашым әбден арыдың.
Ащысын татып тағдырдың,
Балаңа бердің тәуірін.
Балаңды бағып күніге,
Түсіпті әжім бетіңе.
Анашым деген бір сөзге,
Жас толып кетті көзіме.
Күн төксе ыстық шуағын,
Өзіңді еске аламын.
Аялы алақаныңның
Жылуы ма деп қаламын.
Самалдың соққан лебі ме,
Жоқ әлде сенің демің бе.
Жаныма келіп, күрсініп,
Шашымнан сипап кеттің бе...
Искеп кейде басымды,
Тұрғандай болып қаласың.
Ай төксе жарық сәулесін,
Сен бе деп ойлап қаламын.
Келші, деп бері, Сәулешім...
Шақырдың ба деп қаламын...
***
Не болып барад сезімге,
Суынып барад, сездің бе.
Кешірдім сені сүйіктім,
Сен дағы мені кештім де.
Есіңде, бәлкім есіңде,
Баяғы қыстың кешінде...
Сүйемін демеп пе едің сен,
Көзіңді тақап көзіме.
Не болып барад сезімге,
Махаббат мәңгі емес пе.
Шыдамай әлде бара ма,
Арамыздағы егеске.
***
Қайдасың..? Неге мені көп күттірдің..?
Сенейін қай – қайсына мың үміттің...
Телміреп, әр қайссына бір қараттың,
Нүктесі бар емес пе ед әр үтірдің.
Бақыт құс, шалдықпастан сені күттім,
Тағдырым, сынаққа сап, нені ұқтырдың...
Үздіксіз үміт беріп жүрегіме,
Тәлкектің тұманына тұншықтырдың.
Бекужина Сауле. Рүстембек Омаров атындағы қазақ ұлт аспаптар
оркестірінің әртісі. Павлодар қаласы. 2018.
Мимолетные виденья.
Весной этого года я, совсем случайно, мимоходом, заглянула в областной художественный музей. В музее проходила выставка художника Евгения Фридлина. К моему удивлению Евгений Фридлин оказался нашим земляком, а его картины уже давно путешествовали далеко за пределами Казахстана. Почти на всех его картинах были запечатлены городские пейзажи. Тут и виды Кельна, и Будапешта, и Амстердама. Мелькали улочки и наших городов. Смелые, яркие мазки придавали рисункам своеобразный колорит. Но, все же, просматривая картины художника, я не совсем поняла, какого художественного направления он придерживается. Судя по некоторым работам, как мне это показалось, художника явно тянуло к импрессионистам. Позже я узнала, что Евгений Фридлин работает одновременно в разных жанрах и в разных направлениях. Надо заметить, что многие наши художники поступают так же. Хорошо это или плохо – не могу судить. Казахское изобразительное искусство так молодо, что говорить о какой-либо школе не приходиться, поэтому поиск себя в других областях изобразительного искусства, возможно и оправдан. А, о картинах художника Евгения Фридлина можно сказать очень коротко - каждая из них «как мимолетное виденье» осторожно вынутое из суеты бытия и перенесенное на холст.
Ахметова Асель. Павлодар. 23. 12. 2018.
Интернет-журнал "Нур кисса", №2, февраль 2019 год.
Содержание:
1. Причуды случая.
2. В защиту искусства.
3. Шайкенова Жанар. Стихи.
4. "Моей души мгновений след".
5. "Трое на краю обрыва". Рассказ.
Причуды случая.
Удивительная вещь – случай! Какая-нибудь мимолетная встреча, случайный разговор, несколько строк прочитанного текста или даже чей-то взгляд, жест, может иногда круто изменить нашу жизнь, направить ее течение по, совсем, другому руслу или открыть дверь в неведомый нами, доселе, мир. Именно такое случилось в жизни одной замечательной женщины, биография которой по воле Случая была поделена на две половины – полную трагедии и неопределенности, до и яркую, наполненную смыслом, после.
В короткометражном фильме «Эмилия Мюллер» французского кинорежиссера Ивона Марсиано, героиня фильма рассказывает о некой женщине, которая каждое утро оставляет свежие цветы на могиле художника Анри Матисс. Когда я впервые смотрела этот фильм то подумала, что это, скорее всего, удачная выдумка сценариста или же красивая легенда, которыми обрастают биографии знаменитостей. О творчестве самого художника Анри Матисс к тому моменту я имела весьма смутное представление. Но недавно данный короткометражный фильм снова мелькнул в мониторе компьютера. Я вспомнила сюжет фильма и решила, все же, заглянуть в биографию знаменитого художника в надежде найти какую-нибудь информацию о таинственной женщине. К моему удивлению в жизни Анри Матисс действительно была женщина, образ которой оставил довольно заметный след в его биографии. Скорее всего о ней и рассказывалось в фильме. Ее звали Лидия Делекторская. Биография этой женщины может назваться легендарной
Лидия Делекторская родилась в 1910 году в городе Томск в семье врача. В тринадцать лет осталась круглой сиротой. Родственники увезли ее из Томска в далекий Харбин. С Харбина Лидия Делекторская эмигрировала во Францию. Во Франции жила случайными заработками, так как по французским законам тех лет эмигранты не имели право иметь постоянную работу. К художнику Матиссу попала случайно – на автобусной остановке города Ницца, куда приехала в поисках работы, прочитала объявление о том, что некий художник ищет себе секретаря. Работа оказалась временной – Матиссу нужен был помощник, чтобы в срок закончить заказ. Когда работа была закончена художник уволил Лидию, и она в очередной раз оказалась на улице. Но судьба все же улыбнулась ей – у знаменитого художника заболела жена и Лидию вновь пригласили на работу, теперь уже в качестве сиделки. Скромная и исполнительная, она очень скоро стала другом семьи и прожила в доме художника более двадцати лет. И, все же, не одни положительные человеческий качества послужили поводом задержки Лидии Делекторской в доме художника на столь долгий срок. В душевном облике Лидии Делекторской Матисс нашел нечто непомерно возвышенное. Ее богатый внутренний мир вдохновлял художника на создание им почти всех его шедевров последних лет жизни. Для него это было время ослепительного взрыва творческой энергии. Художественные образы, сюжеты, темы возникали внезапно и тут же запечатлевались навечно на холсте или бумаге. Лидия Делекторская стала музой, смыслом жизни художника и продолжала оставаться частью гения Матисса даже после его смерти. «Мадам Лидия, кто Вас не полюбит? Только тот, кто не имеет счастья Вас знать такую белокурою и скромную», - с нежностью писал ей художник в одном из своих писем
Писатель Даниил Гранин так отзывается о музе Гения: - «Все в ее облике привлекало ясностью. Почему-то не могу назвать ее красавицей, но Матисс рисовал ее с восхищением».
После смерти Анри Матисс Лидия Делекторская написала две книги о творчестве художника, одна из которых была удостоена Премии Академии Франции. Принимала активное участие в создании музея художника в его родном городе. Подарила Эрмитажу и Музею изобразительных искусств имени Пушкина все картины, унаследованные ей великим мастером.
О самой Лидии Делекторской написаны книги и сняты документальные фильмы. В Эрмитаже и Музее изобразительных искусств имени Пушкина в ее честь были проведены художественные выставки.
Лидия Делекторская скончалась в 1998 году, в Париже, пережив Анри Матисс на сорок четыре года. Ее прах был перенесен в Россию. На ее могильном камне высечены такие слова: «Матисс сохранил ее образ для вечности».
Вот так, Его Величество Случай через коротенькое объявление на клочке бумаги круто изменил жизнь двух людей, родившихся в разное время на разных концах света, а человечеству подарил бесценные сокровища искусства.
Но это еще не все. В 1911 году по приглашению русского коллекционера Сергея Щукина, Анри Матисс был две недели в Москве. Среди прочих достопримечательностей города, художник посетил Московское синодальное певческое училище и слушал в концертном зале учебного заведения старинные русские напевы. Московское синодальное училище в 1918 году было переформировано в Московскую народную хоровую академию, а в 1923 году Академия была объединена с Московской государственной консерваторией. В концертном зале бывшего училища, который теперь носит имя композитора Рахманинова, и, где более ста лет назад великий художник слушал голоса русских певчих, уже шестой год проходят мои занятия по музыке. Опять случай или мир так тесен?
P.S.
31 декабря этого года исполняется 150 лет со дня рождения Анри Матисс, а летом следующего, 2020, года – 110 лет Лидии Делекторской. По мой просьбе, моя сестра написала картину, которую мы посвятили двум великим личностям – Анри Матисс и Лидии Делекторской, огромный и прекрасный мир которых я открыла для себя по воле Случая.
Адилхан Акбопе, Москва, МГК им. П.И. Чайковского, январь, 2019 г
В защиту искусства.
«Тебе ль, презренная толпа,
Понять сей замысел Творения?
Твоя, здесь, чуждо суета.
Здесь вечный Миг, и Вечности мгновения!».
Роль искусства в жизни общества, несомненно, велика. Искусство веселит глаз и душу, помогает отвлечься от повседневной рутины или просто доставляет удовольствие. Оно не дает людям замкнуться в рамках их четырех основных животных потребностей - «спать, есть, добывать пищу и размножаться». Представьте себе на минуту мир без всего, что так или иначе относится к искусству, — песен, рисунков, украшений, прекрасного дизайна архитектурных сооружений и мир потеряет цвет. С этим мнением на сегодняшний день вроде согласны все. Куда нам без красоты, которая, в конце концов, просто обязана «спасти мир»! Но настолько ли все безоблачно в области искусства? О роли искусства в развитии общества и в жизни отдельного человека в любую эпоху было много споров и противоречивых мнений. Временами споры заканчивались очень плачевно для представителей творческих профессий. Но все это «было когда-то давно и не у нас». Люди творческих профессий и их творения уже давно не горят синим пламенем на кострах «инквизиции», их не забивают камнями и не отрубают им головы. Вроде не все, как в былые дикие времена, но, все же, если приглядеться, то «воз и ныне там». Какие бы концепции не выдвигались современными искусствоведами в пользу искусства, уровень массовой художественной культуры населения, во всяком случае в нашем государстве, остается желать лучшего. Уроки искусства фактически изжиты из общего образования. В образовании безраздельно господствует принцип научности и, даже, само искусство рассматривается с точки зрения науки. Широко распространено представление, что эмоционально-образное мышление, которое миллионы лет назад помогло нашим предкам вырваться из своего животного состояния, является теперь чем-то, не вполне, человеческим. Существующее нежелание видеть реальность этой формы мышления, в конечном итоге, выливается в формирование у современного человека одностороннего интеллекта. Знакомство населения с искусством, в основном, ограничивается массовой популяризацией дешевой «поп культуры». Для представителей средств массовой информации «крутая жизнь» эстрадных «звезд» куда важнее истинных ценностей искусства. А, ведь, именно они, истинные ценности искусства, и составляют основу отношения человека к миру, основу его поступков… Хотя…Стоп!!!…Кажется, чуть-чуть занесло…А, что, если кто-то «…летать не может», если, просто, «рожден» для другого? «Разве нельзя прожить без этих ваших заоблачных идей?», – может возразить кто-нибудь и будет абсолютно прав. Как выразился когда-то Остап –Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей: «У меня нет крыльев, но я чту уголовный кодекс». В конце концов, каждый из нас имеет право на выбор - каким взглядом смотреть на наш «грешный мир», главное не нарушать социальные нормы. Ну, что же, тогда самое время закрыть эту проблему и задаться другим вопросом - насколько в обществе ценят и будут, в будущем, ценить людей творческих профессий? Ведь, как бы мы не относились к самому искусству, «художники» не перестанут плодиться. И будут писать не то и рисовать не так. Список «бедных художников», подвергавшиеся гонениям в разные времена удручающе долог. С пойманным с поличным не церемонились. Вот некоторые из, всем известных, фактов.
За «крамольные» басни благонравные дельфийцы сбросили в пропасть Эзопа. Лопе де Вега до конца своих дней жил в страхе быть сожженным на костре инквизиции. По той же причине великий Данте подался в бега. Ужасно не повезло Бруно – его, все же, сожгли на костре. Были и такие, которых доводило до бедственного положения обычное неумение вовремя оценить их дар. Уже в наше время за несколько миллионов долларов был выставлен на аукцион автограф Бетховена — письмо другу, в котором великий композитор сетует на недостаток средств и на то, что не может отыскать адрес одного своего поклонника-стоматолога – великий музыкант хотел полечить у него зубы бесплатно. Кому-то нужно было умереть, чтобы быть признанным. Яркий этому пример судьба художника Модильяни. При жизни он бедствовал и умер в 36 лет от туберкулеза. А на следующий день на его похороны собрался весь цвет Парижа. Слова его невесты Жанны Эбютерн оказались пророческими: «Он должен умереть. Тогда все поймут, какой он гениальный». (На двух аукционах «Сотбис» в 2010 году две картины Модильяни были проданы за 60,6 и 68,9 млн долларов США, а в 2015 году «Лежащая обнажённая» была продана на аукционе «Кристис» за 170,4 млн долларов США. В мае 2018 года картину художника «Лежащая обнажённая (на левом боку)» выставят на торгах Sotheby's в Нью-Йорке за рекордную стартовую цену в 150 миллионов долларов). (https://ru.wikipedia.org/wiki/.) Кто-то вынужден был искусно обводить людское невежество вокруг пальца. Иеронима Босха, автора картины «Корабль дураков», считали на родине самым набожным художником. Но, окажись художник в Испании – не миновать бы ему костра инквизиции за свои картины. Повезло Вольтеру – умел, хитрец, выживать. Или жить? Правда, были и такие творцы, которые сами становились судьями невежественной толпы. Великий Леонардо один из трех художников, добившихся «свободу грезить, мыслить и творить». Человечество уже пятьсот лет бьется над разгадкой загадочной улыбкой Джоконды, а не саркастический ли это смех самого художника над человеческой глупостью? «Коварство я избег, распутал все узлы…», - это уже строки из поэтического рубаи Авицены, который умудрился служить визирем при трех правителях.
На просторах «Великой Степи» с творцами поступали не менее гуманно – держали на привязи у собственной юрты или просто отсекали голову. Ну, а, если не могли достать самого «творца», то сжигали его творения – пепел безмолвен. Или же просто смотрели как на пустое место, что было страшнее смерти, иначе с какой радости плакал бы поэт Макатаев в плечо Онгарсыновай: «Фариза, Фариза жан, Фариза кыз, Омирде акындардын бари жалгыз».
Но не обошлось в этой области и без курьеза. Художника Михаила Шемякина, заподозрив больным шизофренией, поместили в психиатрическую клинику. То ли в психушке художнику как надо вправили мозги, то ли сам художник сумел взяться за ум, но, сбежав из лечебницы он вдруг стал всемирно известным художником, скульптором, режиссером-постановщиком, удостоился почетных докторских званий пяти всемирно известных учебных заведений, завоевал кучу Международных премий, в том числе и Российской федерации…и так далее, и так далее… Если перечислять все регалии Михаила Шемякина, то информация может не уместиться и на двух страницах. Вот вам и псих!
Вернемся-ка теперь к Босху. Кого же изобразил великий художник на своем полотне «Корабль дураков»? Кучку «грешников», пустившихся в плавь по морю – океану? Для гения это было бы слишком просто. Скорее всего это бесконечная человеческая Глупость бороздит по бесконечным просторам Вселенной…. Правда, как раз по поводу бесконечности Вселенной, уж очень сомневался Альберт Эйнштейн. Великий физик тоже имел отношение к искусству - всем известно, что он великолепно играл на скрипке. Но, выбирая между музыкой и физикой, он, все же, предпочел физику - не как более рациональную форму человеческой деятельности, а, скорее всего, чтобы всерьез посмеяться над человеческой глупостью, иначе как объяснить его причастность к созданию атомной бомбы в самый разгар Второй мировой войны? Поговаривают, что Эйнштейн потом всю жизнь искренно раскаивался в содеянном, но, думается, не из сострадания к пострадавшим, а по причине того, что бомбы упали не совсем по адресу. Кстати, кому или к чему великий физик показывает свой огромный язык со своей фотографии?
И все же умудряются Творцы как-то выживать на этой «грешной земле» и идут, «бедные», по миру, сгорбившись, под тяжестью своего «креста». Помнит каждый из них о своей Великой Миссии – быть Человеком с большой буквы и нести, как Данко, в темный мир человеческого невежества свет (не Божий, боже упаси!), а свет человеческого разума. “Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума” — поют в святочные дни в христианских церквях. Хочется верить, что и Библия, сама того не ведая, имеет в виду СВЕТ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО РАЗУМА, который дает нам понимать нашу цель, наше предназначение и наше подлинное счастье.
* В начале статьи картины Иеронима Босха "Несение креста".и "Корабль дураков".
Двесов Нурлан. 21.02.2019.
Стихи.
Шайкенова Жанар. Преподаватель вокала и завуч в центре творчества Protalent ( Астана)
.
***
Ты знаешь, сегодня так было со мной:
В груди ощутила я моря прибой,
Мне кажется стала я морем самим
На время, которое дольше, чем миг.
Быть может причиной тому холода,
Что сердце мое посетили вчера,
Быть может хотела согреть его я,
От боли избавить чувств не тая..
И вот я почуяла море внутри,
Оно так спокойно, как мудрый старик,
Сидит, наблюдает и просто молчит...
Порой, правда, бурей он громко кричит,
Но это не страха и злости подъем,
Ведь это души признак живости в нем,
И полон он жизни - ведь прожил года,
Он понял, что жизнь - тем и славна она:
Суда , корабли, словно люди плывут,
В различные страны они держат путь...
И даже когда ты плывешь не туда
Всему, что проходит случиться пора...
***
Много в мире явлений,событий,
Столько судеб и жизней есть в нем,
Но порой,когда смотришь ты в окна-
Видишь только его горизонт.
Забываешь о странах далеких,
О красотах иль бедности их,
И подавно не хочешь ты вспомнить,
Что кому-то грустней может быть.
В этот миг посмотри-ка ты в небо,
И в его бесконечную синь,
И ты вспомнишь,что стоит немного
Приподнять свою голову ввысь.
Вид с окна - вдруг уже не квадратный,
Посветлел будто даже слегка,
И сосед тебе машет довольный,
Оглянись,мол,ведь жизнь хороша!
***
Человек, люби Человека,
Не солги ни себе,ни другим,
То,что надо получишь ты сразу
Но надолго ли , вот в чем вопрос...
Лучше дольше идти, но прямо,
Чем окольные тропы искать,
Лучше ночь не поспать , но зная,
Что потом ждёт тепло и кровать.
И на встречный костёр по пути
Не купись принимая за свой,
Ты дорогой прямой иди
И однажды ты точно дойдешь!
Дорогие друзья. В память о моем горячо любимом педагоге, перед талантом которого я преклоняюсь и по сей день, мы, совместно с моим отцом, написали сочинение, целью которой была попытка воссоздания, по моим воспоминаниям, образа этого необыкновенного человека.
«Моя душа мгновений след...».
Была осень. Во дворе стояли теплые и ясные дни «бабьего лета». За окном, тихо перешептываясь, падали последние осенние листья. Один из них залетел в раскрытую створку окна и осторожно, словно извиняясь за свое невольное вторжение, лег на подоконник. Сабира Куанышбековна встала из-за фортепиано и, подойдя к окну, взяла в руки незваного гостя. Это был огромный, пурпурно-красный кленовый лист, с черными крапинками по краям. Сабира Куанышбековна повертела его в руке и, вздохнув, произнесла; «Ну вот, еще одно лето прошло». Я подошла и встала рядом. «Странно, вроде, только вчера я, как и ты, сидела у инструмента и отвечала урок. И жизнь за окном казалась бесконечной, а она, вон, пролетела так быстро и незаметно», - она посмотрела на меня и улыбнулась, в ее глазах я заметила еле уловимую грусть. «Что-то случилось?» - осторожно спросила я ее. «Нет, ничего», - ответила она, отворачиваясь к окну. Некоторое время мы оба молча наблюдали за листопадом. «Хочешь, я прочитаю тебе стихи?» – прервала молчание Сабира Куанышбековна. Я кивнула головой. «Вот, слушай, - она осторожно провела указательным пальцем по прозрачному оконному стеклу и медленно начала декламировать, -
«Вот и лето прошло, словно и не бывало.
На пригреве тепло. Только этого мало.
Все, что сбыться могло, мне, как лист пятипалый,
Прямо в руки легло, только этого мало…».
«Как прекрасно! Я не знала, что вы пишете стихи!» – со всей искренностью воскликнула я. «Пишу стихи? - удивленно посмотрела Сабира Куанышбековна на меня и широко улыбнулась. - Это Арсений Тарковский. Знаешь такого?» Я отрицательно качнула головой. «Ну конечно, где вам, нынешней молодежи, знать Тарковского. Правда, он немного сентиментален». Она протянула мне кленовый лист и, отвернувшись к окну, о чем-то глубоко задумалась. Это продолжалось минуты две. Я краем глаза наблюдала за ней и стояла тихо, боясь нарушить тишину. Наконец она глубоко вздохнула и резко провела ладонью по лицу, как бы отгоняя свои мысли. «Однако, продолжим урок», - произнесла она и села за фортепиано. Но ее настроение теперь передалось мне. Как-то тревожно защемило сердце. Я невольно задержалась у окна и вышла из состояния оцепенения только после первых ударов по клавишам. Это был один из последних уроков Сабиры Куанышбековны со мной. Через несколько месяцев ее не стало.
Сабира Куанышбековна была моей учительницей девять лет. Все эти годы она терпеливо, «от вешки до вешки», вела меня, как и многих других своих учеников, по нелегкому пути познания. За годы учебы мы привыкли к мысли, что она всегда рядом, что готова каждому из нас протянуть руку помощи и развеять любые сомнения, если таковые у нас могли возникнуть. Мы всегда чувствовали себя за ней, как за «каменной стеной». Но когда я села писать данное воспоминание о ней, к своему удивлению заметила, что не могу выйти за рамки банальных рассуждений, что, мол, моя любимая учительница была человеком добрым, отзывчивым, что она воспитала N-ное количество учеников и тому подобное. Видимо, такое случается потому, что мы, все время занятые чем-то лично для нас очень важным, вечно куда-то торопясь, пытаясь чего-то постичь, не всегда обращаем внимание на то, чем живут близкие нам люди, чем наполнен их внутренний мир. Нас вполне устраивает то, что они есть, рады тому, что они просто живы и здоровы. Спохватываемся только тогда, когда близкого человека вдруг не оказывается рядом и с удивлением, а иногда и ужасом, начинаем понимать, что прожив «бок о бок» много лет, ничего существенного о нем не знали. И все же, как не прискорбно было это осознавать, мне удалось собрать разбросанные в дальних уголках своей памяти крупинки «золотой пыли», которые, на мой взгляд, составят, пусть малую толику, того духовного мира моего учителя, которым она жила и руководствовалась в своих делах и поступках.
Сабира Куанышбековна родилась и выросла в предгорьях Заилийского Алатау. Алмата в шестидесятые годы был маленьким и чистеньким городом, утопающий в яблоневых садах. Я это знаю по рассказам своих родителей. Того города давно уже нет. На месте некогда цветущих яблоневых садов теперь громоздятся высотные здания из пластика и бетона. Возможно, они лучше смотрятся на фоне горных вершин, чем яблоневые сады, а может быть мир стал так тесен, что стало негде строить дома – не берусь судить. Но в те прекрасные годы на склонах Алатау плодовых деревьев росло бесчисленное количество. Весной на несколько недель все предгорье окутывалось в розовую дымку. В воздухе стоял пьянящий запах цветов и дикого меда. В такие дни девочка Сабира испытывала состояние, когда, кажется, что вот-вот случится что-то необыкновенное, похожее на чудо. Рой светлых, таинственных мыслей переполняли сознание. От их напора замирало сердце, а тело готово было взмыть в синеву. «Одной волной подняться в жизнь иную, учуять ветер с цветущих берегов...» - читала она чьи-то стихи. Тогда ей жизнь представлялась сплошным нескончаемым потоком счастливых, беззаботных дней. Мать называла свою дочь ласково = «моя маленькая Саби». Она мечтала, что маленькая Саби станет певицей. К огорчению мамы, в музыкальной школе, куда она привела свою дочь, в тот год не оказалось класса по вокалу, и маленькую Сабиру пришлось отдать на пианино. Мамины мечты скоро позабылись. В музыкальной школе Сабира аккуратно проучилась до окончания восьмого класса. Потом начались годы учебы в колледже. Детство быстро и незаметно улетело куда-то.
Тихие летние ночи Алма-Аты были прелестны. Сабира любила сидеть на старой скамейке посреди двора до поздней ночи и вдыхать хрустальный горный воздух, приправленный ароматом ночных фиалок. Цветы росли в маленькой клумбе посреди двора. Фиалки особенно благоухали в полночь, после первой росы. Со двора были видны вершины гор. Они светились таинственным серебристым светом. Девушка вдохнула полной грудью. Сегодня для нее был особенный день – в музыкальном колледже закончились выпускные экзамены. Можно на некоторое время расслабиться и отдохнуть. Но на душе все же было не спокойно. Прислушиваясь к ночным звукам, она думала, что вот уже прошла часть жизни, а она все еще не определила себе свое будущее. Мечты о карьере пианистки разрушились еще на первом курсе музыкального колледжа. Семь лет учебы в музыкальной школе оказались напрасны. В колледже, по совету учителей, она перешла на факультет хорового дирижирования. Ее заветной мечте стать хорошей пианисткой и своей игрой доносить до слушателей легкий, неуловимый восторг души великих мастеров, так и не суждено было сбыться. Впереди ждала неопределенность. Правда, ее успокаивало то, что она могла попасть в класс знаменитого в те годы хормейстера Бориса Михайловича Ляшко, студенческий хор которого уже был известен в Союзе. Борис Михайлович считался прекрасным педагогом. «Может все обойдется, - подумала она, - закончу хоровой факультет консерватории и буду просто преподавать музыку. В конце концов, раскрывать талант ребенка не менее сложное дело, чем виртуозно играть на пианино». Через месяц она сдала документы в Алматинскую консерваторию, на факультет хорового дирижирования, а теплым сентябрьским днем знаменитый маэстро приветствовал своих новых учеников, среди которых была и наша Сабира.
Годы учебы под руководством талантливого музыканта прошли не зря. Борис Михайлович Ляшко научил свою ученицу тонко чувствовать настроение музыки и умело передавать это настроение другим. Требовал никогда не быть бесстрастным и к своей работе, и к своим ученикам. «Чтоб был легендой день вчерашний, чтоб был безумьем каждый день!» - любил цитировать он Марину Цветаеву.
В годы учебы девушка сумела четко определить свой дальнейший творческий путь. Теперь она не жалела, что выбрала именно эту специальность. «Что может быть интереснее и благороднее, чем раскрывать в сердцах юных созданий любовь к музыке?» - говорила она не раз. За годы работы в консерватории через ее руки прошло огромное количество учащихся. Некоторые из них, впоследствии, работали с ней на одной кафедре, продолжая перенимать ее опыт и передавать его другим.
Летом 1998 года Сабира Куанышбековна получила приглашение в, только что открытый, музыкальный ВУЗ – Академию музыки. Для нового учебного заведения нужны были специалисты. Приглашение приняла с легкостью. Ее обрадовала возможность смены обстановки. Новые места, новые лица – всегда как свежий ветер в лицо. Собралась быстро. В дорогу взяла самое необходимое. Личные вещи, книги, ноты уместились в один небольшой чемодан. На перроне вокзала суетились отъезжающие пассажиры, нетерпеливо посматривая в ту сторону, откуда должен был вот-вот появиться поезд. Сабира Куанышбековна стояла в стороне от, ожидающей поезд, толпы. Людской шум мог спугнуть новый рой ее мыслей. День выдался теплый и безветренный. По синему небу тонкой серебристой лентой пролетали паутинки. Сабира Куанышбековна была рада приглашению. «Может быть, на новом месте я найду для себя что-то новое и необычное», – думала она. Но на душе все равно было немного грустно. Она понимала, что это состояние вызвано разлукой с любимыми местами. В такие минуты она всегда задавала себе вопрос: «Почему любимые места, когда с ними надо расставаться, бывают особенно хороши?». Вот и сейчас все вокруг было необыкновенным. И синее безоблачное небо, и прозрачный, теплый воздух, и одинокая паутинка в небе, и, даже, людская суета, которую она всегда старается избегать. Сабира Куанышбековна вздохнула полной грудью. «Все-таки, жизнь стоит того, чтобы жить», - произнесла она про себя.
Перед самым отъездом в Астану Сабира Куанышбековна зашла попрощаться с Анатолием Васильевичем Молодовым. Молодов был недоволен ее отъездом. Он уважал постоянство. Но, в тоже время, прекрасно понимал, что новому учебному заведению нужны опытные специалисты. Они долго беседовали. Анатолий Васильевич дал несколько дельных советов как эффективно использовать учебное время и учебный материал, и, даже, раскрыл некоторые свои профессиональные секреты. «Только прошу тебя, не лезь сразу в пекло, сгоришь дотла, - строго, по-отцовски, предупредил он, - если, конечно, не считаешь себя птицей Феникс». «А что, думаете так плохо сгореть дотла?», - притворно удивилась Сабира Куанышбековна. «Не знаю…, этого не может знать никто», - вздохнул глубоко Молодов. «Может знать, милый Анатолий Васильевич! Может! Правда, только тот, кто сам и сгорит дотла!» - засмеялась Сабира Куанышбековна и звонко чмокнула в щеку знаменитого мэтра на прощание. Опасения Молодова были не безосновательны - он хорошо разбирался в человеческих характерах.
Астана, как показалось Сабире Куанышбековне в первые минуты пребывания в столицу, встретила ее недружелюбно. Пронизывающий насквозь, ветер, мелкий, холодный дождь и низко ползущие свинцовые облака нагоняли на нее тоску. «Как же все образуется?», – с запоздалой тревогой думала она, одиноко шагая по опустевшему перрону старенького вокзала. Но творческая обстановка, в которой она оказалась в стенах Академии музыки, полный энтузиазма, коллектив, среди которых были много знакомых лиц, очень скоро развеяли сомнения первых минут. Все были погружены в работу. Нужно было в кратчайшие сроки организовать нормальное функционирование всех структур Академии. Только, вот, с учащимися была настоящая беда. Многие дети, поступившие в первый год, не имели никакого музыкального образования. Их музыкальные способности определялись членами приемной комиссии интуитивно. Помню, как меня, пятиклассницу, впервые определили в класс Сабиры Куанышбековны. «Как я с ней буду работать? – ужаснулась тогда Сабира Куанышбековна. - Она ведь не знает ни одной ноты». Я же, не понимая, что ее во мне не устраивает, встала из-за парты и спокойным шагом направилась к ней. Педагоги кафедры бросились успокаивать, что, мол, в этой семье у всех пятерых детей прирожденный музыкальный талант и, что ей, Сабире Куанышбековне, не придется долго мучиться. «Но, я надеюсь, вы не отдадите мне всех пятерых?» – воскликнула Сабира Куанышбековна. «Нет, пока только одну, но самую, самую», - засмеялась заведующая кафедрой. Нас в первый год поступило не пять, а только трое – я, моя старшая сестра и брат. Так произошло мое первое знакомство с Сабирой Куанышбековной Кужамкуловой. Потом начались долгие годы учебы под ее руководством.
Сабира Куанышбековна была неординарной женщиной. Это замечали все. Она легко вступала в контакт с любым человеком. С ней чувствовали себя комфортно и коллеги по работе, и ее ученики. Могла с легкостью угадывать настроение своих воспитанников, а ученики любили ее за то, что она умела их прощать. Как бы не ругала и не страшила плохой отметкой, во время экзаменов Сабира Куанышбековна за детей «стояла горой». Она всегда помнила, кто и насколько не усвоил пройденный материал, могла остановить ученика где угодно - в коридоре, на лестничной площадке, на улице, – и обязательно спросить, сумел ли он самостоятельно разобраться с заданием. Иногда прямо на месте начинала объяснять неусвоенный материал. На своих уроках она старалась уходить от стандартной формы обучения. Отбросив, внешнюю «декорацию», всегда пыталась найти дорогу в те сокровенные мечты, что живут у каждого ребенка в сердце. «Ничто человек так глубоко не прячет, как свои мечты, потому, что они не выносят прикосновения чужих рук. Угадать их и, тем более, «вытащить наружу» может только тот, кому ребенок искренно верит. Без глубокого духовного единства со своим учеником, не может быть и плодотворной учебы», - утверждала Сабира Куанышбековна.
Ее внутреннее совершенство и духовная зрелость наложили неизгладимый отпечаток на всем ее облике - на жесте, манере говорить, на одежде. Внешнее изящество, соединенное с ее внутренней уверенностью, проявлялись в ее точных движениях, во внимательном взгляде, в походке и даже в костюме, который она носила несколько аристократично. Тайно гордилась тем, что принадлежит, как и ее учитель, Заслуженный деятель искусства Российской федерации Борис Михайлович Ляшко, к «аристократической», школе «хорового искусства».
Сабира Куанышбековна всегда была строга и требовательна, но в меру, и в меру снисходительна. Держалась всегда ровно и никогда не показывала свои слабости. И все же дети, каким-то шестым чувством, угадывали доброту ее сердца. Как-то на праздник 8 марта, мы преподнесли ей огромный букет тюльпанов. Каково было удивление присутствующих, когда Сабира Куанышбековна вдруг заплакала. Дети бросились ее успокаивать. «Ничего, ничего, - сквозь слезы проговорила она, протирая глаза, поданным кем-то, носовым платком, - вы, что, считаете меня «железной леди», не умеющей плакать?». «Нет, конечно, - хором закричали студенты и ученики, - мы давно уже знаем какая вы добрая!». «Если хотите знать, то я, в обязательном порядке, раз в неделю, проплакиваю свои глаза, так сказать, для профилактики», - улыбнулась она сквозь слезы. А однажды, ранней весной, Сабира Куанышбековна передала в интернат Академии музыки огромную банку смородинового варения, видимо, решив, что нам, интернатским, необходимы витамины. Всегда кочуя по съемным квартирам, вряд ли она имела возможность сама сварить варение. Скорее всего, купила ее на базаре специально для нас на свою скромную зарплату.
И все-таки мы не всё знали о нашей учительнице. Под ее внешне спокойным и добрым характером, изяществом в манерах поведения, бурлила бунтарская страсть к жизни. Возможно, эта внутренняя страсть и настораживала профессора Молодова. Но Сабира Куанышбековна умела ее скрывать. Неосторожный всплеск этой энергии наружу мне иногда приходилось наблюдать. Вот как это случилось однажды.
На родине Сабиры Куанышбековной, предгорьях Алатау, вдоль проселочных дорог растут тополя. Жители называют их «белыми тополями», возможно из-за их серебристых листьев. Высота этих деревьев достигает в пятиэтажный дом. Когда-то тополя росли и на улицах Астаны. Но они были все низкорослые. Суровый северный климат не давал им развернуться в ширь и в высь. Кривые ветки беспорядочно расползались в разные стороны. Сейчас тополей в городе почти не осталось. Власти решили избавиться от них из-за пуха, которым они покрывали весь город в начале каждого лета. Редко, но встречались среди северных тополей и свои великаны. Один из них рос рядом с домом, которую снимала в одно время Сабира Куанышбековна. Как-то она пригласила меня к себе. Мы вышли с городского автобуса и, осторожно ступая по, скользкой после недавнего дождя, дороге, направились к ее дому. Пока мы шли, небо снова затянуло тучей и поднялся ветер. Собирался дождь. Мы ускорили шаг и успели вовремя забежать во двор. Порывы ветра резко усилились. Сабира Куанышбековна открыла дверь и впустила меня в прихожую, а сама побежала обратно в сторону калитки. Я взглянула в окно. Сабира Куанышбековна стояла одна около калитки и, запрокинув голову, смотрела на могучее дерево. Под напором ветра густая листва тополя гудела, как исполинский орган. Верхушка гнулась так, что казалось, вот-вот треснет и рухнет на землю. Но Сабира Куанышбековна этого не замечала. Она завороженно смотрела на гудящий тополь, поражаясь могуществом великана. Я выскочила из дома и, прикрывая платком голову, побежала в ее сторону. Стихия разыгралась не на шутку. Порывы ветра были такой силы, что меня бросало из стороны в сторону. В лицо били крупные капли дождя. Подбежав, я тронула Сабиру Куанышбековну за плечо. Она оглянулась на меня и, указывая на дерево, крикнула у самого уха: - «Смотри, какая мощь! Я всегда любуюсь им в такие минуты». Лицо ее светилось торжеством. Я кивнула головой. Она еще некоторое время смотрела вверх. Потом махнула мне рукой и мы, придерживая друг друга, поспешили домой.
Этого гигантского тополя позже тоже спилили. По тому месту, где стоял «великан», проложили тротуар из асфальта. Жизнь не стоит на месте - она движется вперед, порой прокладывая себе путь и подобным образом.
Я нашла стихи Арсения Тарковского, которых Сабира Куанышбековна прочитала мне той, последней для нее, осенью. Теперь я догадываюсь, почему ей нравились стихи этого «сентиментального» поэта – вся поэзия Арсения Тарковского была пронизана вечной тоской по счастью. Слова стихотворения удивительным образом подходили и к ее, всегда ищущей смысл бытия, биографии.
Понапрасну ни зло, ни добро не пропало,
Все горело светло, только этого мало.
Жизнь брала под крыло, берегла и спасала,
Мне и вправду везло. Только этого мало.
Листьев не обожгло, веток не обломало...
День промыт, как стекло, только этого мало.
У меня от этих строк, точно так же, как и тогда, на уроке, снова защемило сердце. Теперь я часто испытываю это стеснение сердца, сталкиваясь с жаждой счастья и с несовершенством человеческих отношений.
Была зима. Я сидела у окна, прислушиваясь, как во дворе протяжно воет метель. На коленьях лежала тетрадь с, только что законченной, работой – воспоминанием о моем любимом педагоге. Ветка старой яблони осторожно стучала в оконное стекло. «Бедняжке, наверное, холодно», - подумала я. Яблоня росла у самого окна и была такая старая, что добрая половина веток давно высохла, но срубить ее мы не решались. Уже который год, каким-то чудом, она переносила суровую зиму и весной на кончиках ее нескольких, оставшихся в живых, веток, будто капельки последних надежд, появлялись маленькие розовые цветочки.
Есенова А.Б. г. Астана, 2016.
"Трое на краю обрыва". Рассказ
.
Трое стояли на краю обрыва - двое мужчин и девушка. Один из мужчин стоял спиной к обрыву и прикрывал собой девушку. Другой мужчина стоял напротив них и держал наперевес карабин.
–Ты поступил подло, - проговорил сквозь зубы, тот, что был с карабином, - ты украл у меня ее.
-Ты не прав. Мы полюбили друг друга, - ответил тот, который прикрывал девушку.
-Да, мы полюбили друг друга. Мне жаль что все так случилось. Прости,- произнесла девушка.
-Простить? А как же твои клятвы?
Наступило молчание.
-Ты нас убьешь? – осторожно спросила девушка.
Тот, что был с карабином не ответил, только сильнее сжал в руке карабин.
-Отпусти хотя бы ее, – проговорил тот, кто прикрывал девушку, - ведь она когда-то любила тебя.
Но тот, что был с карабином молча о чем-то думал. Через некоторое время он зло сплюнул и произнес:
-Так ты говоришь, что безумно любишь ее?
-Да, люблю.
-Тогда поступим так. Я отпущу вас обоих, но только при одном условии - ты вернешь мне ее. Или оба прощайтесь с жизнью. Выбирай.
-Но..., как же?
-Выбирай! – усмехнулся тот, что был с карабином.
Двесова Улбосын.
Интернет-журнал "Нур кисса", №3, март 2019 г.
Содержание.
1. Поздравление с 8 марта.
2. Реквием ка музыкальный жанр.
3. Несколько слов об истории смычковых инструменов.
4. Особенность школы Кенена Азербаева.
5. Маленькое чудо. Рассказ.
С Праздником 8 Марта!
Милые женщины, подруги! Каждый год с наступлением весны приходит и наш прекрасный праздник – День 8 Марта. С ним мы всегда связываем наши надежды на лучшие перемены в жизни, надежду на счастье, радость, добро. В этот прекрасный день свои добрые пожелания я хочу адресовать и трем замечательным женщинам, встреча с которыми круто изменила мою судьбу и судьбу моих родных. Ровно двадцать лет назад они помогли нам вступить на тот жизненный путь, по которому мы продолжаем идти сейчас, открыли перед нами двери в волшебный мир – мир Творчества.
Одна из этих замечательных женщин - Мусаходжаева Раушан Кожабековна, заслуженный деятель РК, профессор, заведующая кафедры «кобыза и русских народных инструментов» Каз.НУИ. Теперь уже в далекий 1999 год Раушан Кожабековна, каким-то шестым чувством, угадала в нас, двух сестер и брата, приехавших поступать в Академию музыки из далекой деревни и не имевших сколько-нибудь ясного представления о музыке, музыкальные способности и, вопреки отрицательному решению экзаменационной комиссии, добилась нашего зачисления.
Это и Куттыбадамова Гульмира Казиевна, профессор, ныне главный дирижёр и художественный руководитель Камерного хора Государственной академической филармонии акимата города Астаны. Гульмире Казиевне досталось самое трудное – вести нас, не знавших ни одной ноты, буквальном смысле за руки около пятнадцати лет по пути творчества. Мы всегда восхищаемся ее работоспособности, энергии, умению находить пути решения любых жизненных проблем.
И, конечно же, Елеманова Саида Абдрахимовна, профессор, кандидат искусствоведения. Саида Абдрахимовна была нашим научным руководителем во время учебы в магистратуре. Она открыла нам двери в, еще один, новый для нас, мир – мир Науки.
Мы всегда благодарны им.
Есть одна красивая притча суть которой отражает суть деятельности и этих замечательных женщин.
«Человек шел по берегу и вдруг увидел мальчика, который поднимал что-то с песка и бросал в море. Человек подошел ближе и увидел, что мальчик поднимает с песка морские звезды. Они окружали его со всех сторон. Казалось, на песке — миллионы морских звезд. Берег был усеян ими на много километров.
«Зачем ты бросаешь эти морские звезды в воду?», — спросил человек, подходя ближе.
«Если они останутся на берегу до завтрашнего утра, то погибнут», — ответил мальчик, не прекращая своего занятия.
«Но это просто глупо! — закричал человек. — Оглянись, берег просто усеян ими. Твои попытки ничего не изменят!».
Мальчик поднял следующую морскую звезду, на мгновение задумался, бросил ее в море и сказал: «Нет, мои попытки изменят очень много... для этой звезды».
Чтобы спасать звёзды, нужно иметь большую, чистую и добрую Душу. Таким должен быть Учитель. Такими являются эти три замечательные женщины.
С праздником всех!
Есенова Асем. 08. 03. 19. Астана.
Реквием как музыкальный жанр.
Реквием — заупокойная месса в католической церкви латинского обряда. Название "Реквием" происходит от начального слова латинского текста заупокойной католической мессы "Requiem aetern am dona eis, Domine" – "Вечный покой даруй им, Господи". В основе "Реквиема" лежит латинское стихотворение "Секвенция", написанное в 13 веке францисканским монахом Томасом де Челано.
Начиная с эпохи Барокко реквием становится самостоятельным жанром духовной музыки. К жанру «реквием» композиторы разных эпох обращаются уже более тысячи лет. Число известных и сохранившихся до наших дней реквиемов, созданных более 3500 композиторами, составляет порядка 5200. Обилие реквиемов в истории музыки объясняется тем, что именно реквием, среди прочих музыкальных жанров духовного и светского характера, стал тем жанром, в котором композиторы более полно могли воплотить свои мысли о смысле земной жизни и неизбежности смерти.
Но анализ реквиема, и как часть церковной литургии и как музыкальный жанр, будет не полным, если рассматривать его в отрыве от главной службы церковной литургии – мессы.
Музыкальное оформление мессы сложилось на основе грегорианской монодии в 14-15 веках и включала в себя наиболее значимые части литургической службы. При этом религиозный текст всегда был неизменным и исполнялся хором и солистами в сопровождении органа на латинском языке. Позднее мессы стали писать и с оркестровым звучанием. Сложились и виды мессы: messa brevis (короткая месса), missa solemnis (торжественная месса) и др. Процесс становления мессы как музыкальный жанр был довольно длительным. Ранний вид мессы, как музыкальный жанр, представлял собой одноголосный хорал. И только с 11-12 веков, с развитием и распространением европейской многоголосной музыки, органума, появились в мессе первые многоголосные обработки. Представители парижской школы Нотр-Дам (12-13 в.в.) внесли в технику многоголосного письма церковной литургии модальную ритмику, метризацию вертикали в 3-4-х голосии. В 14 веке французскими композиторами Гильом де Машо и Ионием Чикониа были введены в музыкальное письмо мессы консонантная вертикаль, выровненность ритмического пульса, имитации, канон. И только в эпоху Позднего Возрождения месса стала одним из ведущих монументальных жанров церковной музыки. В ней начали органично сосуществовать средневековые музыкальные традиции и черты светского жанра новой эпохи. Композиторы разных школ хоровой полифонии, такие как Н. Окегем, Ж. Депре, Дж. Палестрина, К. Моларес, А. Виллаэрт и многие другие, привнесли в жанр мессы множество как национальных, так и индивидуальных особенностей, превратив мессу в один из самых популярных музыкальных жанров. Огромное влияние на расширение жанрово-выразительной сферы мессы оказали венецианские школы. Ими были внесены дополнения в технику построения многохорных композиций, использование музыкальных инструментов, не только дублирующие партии хора, как это было у композиторов Нидерландской школы, но и имеющие самостоятельные разделы. Это орган, медные духовые и ударные музыкальные инструменты.
Новой эпохой для мессы стала эпоха Барокко, сочинительские и исполнительские приёмы которой стали неотъемлемой частью музыкального классического канона. Ярчайшим представителем этого времени стали И. С. Бах, Ф. Куперен, Г. Пёрсел. Религиозные традиции 18 века продолжили классики Гайдн, Моцарт, Бетховен. Благодаря им на смену «кантатной мессы», характерной для эпохи Барокко, приходит «симфоническая месса». К концу 18 века становится типичным концертное исполнение духовных сочинений. В эпоху Романтизма месса приобрела новые особенности в содержании, музыкальном языке и структуре. Характерным для этой эпохи являются произведения Р. Шумана, Ф. Шуберта, Г. Берлиозы, Дж. Верди, Ф. Листа.
Эволюция мессы сказалось и на развитие заупокойной мессы - реквием, как отдельного музыкального жанра. C течением времени этот вид мессы эволюционировал, достигнув вершин в современности. В эпоху зарождения и развития оперы реквием превратился в крупное циклическое произведение для хора, солистов и оркестра. Канонизированные григорианские мелодии перестали быть его интонационной основой. Полифония, при господстве в целом гомофонно-гармонического склада, сохранила свое значение, но в новом качестве, органично взаимодействуя с гармонической функциональностью. Связанный функционально с церковной церемонией, реквием в своих наиболее выдающихся образцах приобрел вне культовое значение. Для реквиемов Моцарта, Керубини или Дворжака гораздо уместнее было звучать не в церквях, а в концертных залах. Драматизмом и экспрессией отличаются написанные в романтической манере реквиемы Берлиоза. Реквием Верди, отличающийся красотой и богатством мелодики, близок по стилю поздним операм композитора. Многие композиторы, отдавая дань жанру реквиема, в ряде случаев отказывались от традиционного литургического текста. К примеру, в "немецком реквиеме" Брамса использовались не латинские, а немецкие тексты из лютеранской Библии. К такому роду реквиемам относятся реквиемы Шютца, Гайдна, Брамса.
В 20 веке реквием стал объектом авангардистских экспериментов. Среди наиболее примечательных сочинений, написанных в этом ключе, можно назвать реквием Стравинского «Threni». Интересным экспериментом является также "Реквием" Э. Л. Уэббера. Композитор, известный как автор рок-оперы "Иисус Христос – суперзвезда", использовал в своем произведении элементы джаза и рок-музыки.
Обращение к жанру реквием стало модным и среди представителей современной поп-музыки. У известного гитариста Джона Уильям Лоури есть альбом под названием «Requiem». Песня «Requiem» вошла в первый студийный альбом Angst швейцарской готик-метал группы Lacrimosa. Группы Linkin Park, Avenged, Ария и Ногу Свело также имеют песни с соответствующим названием. Блек-метал группа Alwaar имеет инструментальную композицию Requiem в альбоме «Триумф Чёрной Меланхолии». Песню Requiem имеет и группа In Extremo. Но, сожалению, (а, может быть, и к счастью) эти перечисленные произведения представителей поп-культуры есть всего лишь бледные тени сакрального, полного светлой скорби, музыкального жанра времен наивного Ренессанса, игривого Барокко, строгого классицизма, мечтательного романтизма.
Адилхан Акбопе. МГК им. П. И. Чайковского. 2019г
Несколько слов об истории смычковых инструментов.
Самым ранним из упомянутых в письменных источниках смычковым инструментом считается смычковый инструмент сицинь кочевого монголоязычного племени татаб, обитавшей на востоке Внутренней Монголии Китая. Он зафиксирован в китайской летописи времен империи Тан (7-9 вв). Китайцы, на ряду со своими традиционными инструментами, использовали сицинь в оркестре императорского двора. Сицинь именовался у китайцев теперь как хуцинь. Предполагается, что сицинь стоит у истока всех современных смычковых инструментов мира, в том числе, европейской скрипки. Такое предположение, вероятно, возникло по следующей причине. Во времена правления династии Тан китайская культура достигла своего наивысшего расцвета. Это могло способствовать интеграции высокоразвитой культуры Китая в соседние государства всего тихоокеанского побережья, а за одно и миграции сицинь, если, конечно же, в этих странах уже не существовал свой традиционный смычковый инструмент подобный сицинь, что вполне допустимо.
Усовершенствованный китайцами сицинь мог, с таким же успехом, попасть и в Персию, и Аравию и, даже, в Европу, так, как южная ветка Великого шелкового пути соединяла Китай и Европу уже около тысячи лет и была весьма оживленной. К тому же, «золотой век» китайской цивилизации совпадал с наивысшим расцветом культура Персии и Арабского халифата, что могло положительно сказаться на взаимовлияние культур этих стран и, в итоге, способствовать, на основе сицинь, рождению национальных вариантов персидских и арабских смычковых инструментов. Затем эти инструменты могли попасть в Европу и перевоплотиться в разновидности виолы. Такое могло вполне произойти, если бы не некоторые нестыковки во времени. Как было сказано выше первое упоминание о сицине относится к временам правления династии Тан, т. е. к 7 -9 векам. Если допустить даже, что сицинь стал известен китайца в самом начале 7 века, то для реконструкции ее в китайский хуцинь и использование как полноценный музыкальный инструмент во дворцовом оркестре императоров, потребовалось бы достаточно долгое время, а для перерождения сицинь в ребаб, кеманча или ребеку, и того больше - не десятилетия, а века, не говоря уже о европейских инструментах. Между тем, изображение кеманча, засвидетельствованное в Армении при раскопках древней армянской столицы – Двина, датируется 9 -10 веками. Понтийская лира в 9 -10 веках была достаточно совершенным музыкальным инструментом и имела довольно сложную конструкцию. Неизвестно время появление и ребеки, широко распространенного в 12 веке в Арабских странах и Испании. Свидетельство использования шведского смычкового инструмента никельхарпы, исключительно сложной конструкции для тех времен, датируется 1350 годом (изображение его найдено на воротах одного из храмов далекого северного острова Швеции). Но это еще не все. Возраст наскального изображения фигуры человека, замаскированного под бизона и играющего на «музыкальном луке» из французской пещеры Trois Frères, около 15 тысяч лет. Смычковые музыкальные инструменты, напоминающие «музыкальный лук» из пещеры Trois Frères, широко распространен, в разных вариантах и под разным наименованием, среди всех африканских народов. Его можно найти на Мадагаскаре. Ку является лукообразным смычковым инструментом племени маори из Новой Зеландии. В Бразилии «музыкальный лук» носит наименование беримбау. Малунга, изготовленный из бамбука, кишечных ниток и кокосовой тыквы, используется индийским народом сидди африканского происхождени. Кункулава - название «музыкального лука», найденного у племени мапуче в Чили. В Соединенных Штатах «музыкальный лук» встречается у индейцев района гор Аппалачи. В северо-западной Мексике индейцы используют «музыкальный лук» во время их митоты. Смычковые музыкальные инструменты, которых можно так же отнести к категории «музыкальный лук», в прошлом встречались и у северныы народов России. Казахский кобыз в этом плане так же не является исключением.
Судя по всему смычковый музыкальный инструмент никогда не имел единого первопредка. Звенящий звук тетевы наверняка был знаком всем нашим далеким предкам, где бы они не обитали. Рождаясь в разное историческое время в самых разных уголках мира, независимо друг от друга, каждый «музыкальный лук» имел, в последствии, свой уникальный путь становления как совершенный музыкальный инструмент.
Двесов Нурлан, Астана, 23. 12. 2018
Даржанова Шолпан Жаркеткеновнанын «КЕНЕН ӘЗІРБАЙҰЛЫ ӘН МЕКТЕБІНІҢ ӨЗІНДІК КӨРКЕМ ТІЛІ МЕН ҮЙРЕТУ ӘДІСТЕМЕСІ» атты магистрлік диссертациясынын «КЕНЕН ӘЗІРБАЙҰЛЫ ӘН МЕКТЕБІНІҢ АЙРЫҚША КӨРКЕМ ТІЛІ» такырыбынан алынган «Кәсіби әнші» деген угымга акыннын шыгармашылыгы аркылы берилген тусиниктеме.
«Жалпы дәстүрлі қазақ музыкасындағы кәсібилік мәселесін қозғап, осы тақырыпта 1981 жылы кандидаттық диссертация жазған қазақстандық ғалым Саида Елеманова болатын [58]. Ғылыми жұмысында ол кәсіби музыканттың қабілетін, бейімділігін, әлеуметтік жағдайын жан-жақты қарастырады. Расында да, қазақтың кәсіби ән өнері тарихында әншілік, ақындығымен қоса сиқыршылық, палуандық та дарыны болған, цирк өнерінің жанрларын меңгерген әншілер аз болмаған. Бұл қатарда біз ел алдында әншілігінен де басқа өнер көрсеткен Ағашаяқ, Шашубай, Балуан Шолақ сынды әншілерді атай аламыз. Жалпы, XIX ғасырда, қазақтың қәсіби әншілік өнерінің басықасында болған әншілер – синкретті өнер иелері болған. Олар тек әнші ғана емес, ақындық, композиторлық, басқа да өнерлері болған әмбебап әртістер еді. Уақыт өте келе, әншілер бойындағы өнер тарам-тарамға бөлініп, бір адамның бойынан тек бір өнердің түрі ғана табылатын болған. Яғни, адамдар бір ғана өнердің түрін меңгеріп, соны ғана дамытқан. XX ғасырдың орта шенінде, қазақ жеріне жазба дәстүрдің келуімен бірге – «әнші», «ақын», «композитор», деген жеке-жеке атаулар, мамандықтар пайда болды. Бұрынғы синкретті өнер иелері ел ішінен сирек кездесетін жағдайға жетті. Әйтседе, бұл үрдіс мүлдем жойылып кетті деуге болмайды. Бұл өнер кейбір қазіргі дәстүрлі әншілердің бойынан да байқалып жүр, және болашақта жалғасын табары сөзсіз. Ауызша-кәсіби әнді ақындық дәстүрде әншінің әуелетіп бастаған сөзімен айтады. Оның үстіне, - ақынның ашық дауысы мен оның әуезіндегі семантика музыкалық ерекшеліктің баюы мен дамуына жол ашпақ, мұны зерттеуші-ғалым С.Елеманова қысқартып АӘИ деп атайды [59]. Жоғарғы тонға бекіген бұл құрылым ладомелодикалық, ырғақты және орындаушылық құрал бола алады [ашық динамика, дауыс шығарудың ерекше тәсілі]. Бұл тәсіл Кенен әндерінде жиі кездеседі. Мысалы «Бозторғай», «Туған жер», «Сексенге», «Бастау», «Гигигай», «Үрия-ай, диние-ай» т.б. Ақындық дәстүр – ауызша-кәсіби әннің бірден бір бастауы емес. Кәсіби ән өнерінің негізгі қайнар көзі, көшбасшысы болып халықтық ән жанры «қара өлеңнің» бар екенін айта кету ләзім. Ол қара өлеңнің ырғағы мен, интонациялық құралын, өлең көлемі мен қалыбын ғана емес, осы жанрдың тұрмыстық дәстүрін, тақырыбы мен мазмұнын да өзіне сіңірген [52]. Кәсіби әншілерге және ауызша-кәсіби әнді шығарушыларға қазақ қоғамында сал-сері деген ат берген. Жетісу жеріндегі кәсіби композитор, салсерілік жолдың жалғастырушысы осы Кенен Әзірбайұлы. Кенен әндерін әншілер орындағанда айтылу мәнерінен, дауыстың өрнек нақыштарынан осы Жетісу өңірінің өзіне тән өзгешелігі байқалып тұрады. Сонымен қатар көршілес қырғыз елінің әншілік мәнеріне тән кейбір элементтер де елес беріп қалады. Бұл әрине мәдени байланыстың ықпалынан туған табиғи құбылыс. Кенен Әзірбайұлының орындаушылық шеберлігі Жетісу әншілік дәстүрінің таза үлгісі деуге болады. Кенен шебер әнші ретінде өз дауысының мүмкіндігін толық меңгерген. 34 Жетісу өңірінің әншілік дәстүрінің көрнекті өкілі Кенен Әзірбайұлы шеберлігін талдай отырып, бұл өңірдің өзіне тән әншілік дәстүрі, өзіндік музыкалық интонациясы бар, басқаларды қайталамайтын, тарихи тамыры тереңде жатқан әншілік дәстүрі қазақ музыка мәдениетінде өзінің лайықты орнын алған өнер дәстүрі деп білеміз. Бұл дәстүр өзінің өнердегі дара, жеке келбетімен қазақ әншілік мәдениетінің көкжиегін кеңейтіп, байыта түсетін халық игілігі, халықтың рухани қазынасы. Кенен әндері тақырыптық, мазмұндық аясынан да, жанрлық тұрғыдан да әртүрлі. Мысалы оның әндерінің ішінде формасы жағынан аса күрделі де («Бозторғай», «Көкшолақ», «Тік шырқау»), және халық әні тәрізді қарапайым да әндер бар («Қордай», «Жетпіс бес», «Туған жер» «Нұрлы жаз», «Келінжан» т.б.). Кенен әндерінің басым көпшілігі – мажорлы тональдықта, қысқа қайырымы бар, қайталанған жартышумақ формасында болып келеді. Минорлы тональдықта айтылатын Кенен әндерінің бірі «Бұлбұл». Бұл әннің композициялық құрылысы қара өлеңнің 3+8 деген түрінің негізінде қалыптасқан. Шумақтағы әуен қайырмада басқа поэтикалық текстімен дәлмедәл қайталанады. Шумақ және қайырма текстінде кездесетін «шіркін-ай» сөзі одағай сөз емес, текст ішіндегі сөз. Мұндағы кәсібилікті көрсетіп тұрған әннің бесінші сатыдан басталуы, және ырғақтық ерекшелік. Бірінші жолындағы әуен созылыңқы болса, екінші тармағында автор әуенді жеделдетіп жібереді. Мұндай тәсілді шебер сазгерлер ғана қолдана білген: Әншілік дәстүрдің негізі қаланбаған Жетісу жерінде, XIX ғасырдың аяғында Кененнің туылып әнші боп қалыптасуы – табиғаттың құпия құбылысы деп айтпасқа шара жоқ. Жалпы Жетісудың әншілік мектебі туралы әр кезеңдерде көптеген ғалымдар құнды да, даулы пікірлер айтқан».
Алматы, 2018 жыл.
Маленькое чудо. Рассказ.
Ясный морозный день. Я иду по зимнему парку. Кругом тихо и безлюдно. Деревья и кусты, покрытые огромными снежными шапками, застыли в каком-то тревожном оцепенении. Только кое-где, на открытых полянах солнечный луч, отражаясь от хрустального снега миллионами ярких искорок, создает обманчивое ощущение присутствия жизни. Я с беспокойством оглядываюсь по сторонам.
Вдруг в глубине соседнего куста что-то зашевелилось. С веток полетели снежные комья. Из куста выпорхнула маленькая желтогрудая синица и опустилась у самых моих ног. Я замерла на месте и, кажется, перестала дышать., чтобы не спугнуть это маленькое чудо. Тревожные чувства, которые беспокоили меня минуту назад, исчезли бесследно.
Синица, тем временем, с любопытством покрутила головкой и, с великим усердием, начала чистить свои перышки. Удивительное создание! Ее, казалось, не тревожили ни трескучий мороз, ни холодный снег. «Какая великая смелость живет в этом маленьком живом комочке», - подумала я. Теплая волна радости, как струя весеннего дождя, разлилась по всему телу. Я готова была теперь стоять, не шелохнувшись, целую вечность – только бы не спугнуть это чудное виденье!
Но, вот, синица закончила свое важное дело, оглянулась вокруг себя, словно желая убедиться, все ли в этом мире в порядке, затем вспорхнула и растворилась в кустах. На снегу остались еле заметные следы-крестики от ее маленьких лап. Я побрела по зимнему парку дальше. Теперь этот холодный мир уже не казался мне таким уж мертвым. Шла и шептала вдруг пришедшие на ум чьи-то стихи: -
С души как бремя скатится, Сомненье далеко - И верится, и плачется, И так легко-легко...
Двесова Улбосын. 2019 г.
Интернет-журнал "Нур кисса", №4, апрель 2019 г.
Содержание:
1. Стихи Евгении Холодной.
2. Авангардизм в искусстве Казахстана.
3 Интервью с создателем студии вокала Турлиной А. А.
4. Рассказ без названия 2.
С Евгенией Холодной мы познакомились через "Инстаграм". Евгения - интересная личность. Она журналист и литератор по образованию. Пишет прекрасные стихи. Лауреат XVII областного конкурса «Молодость. Творчество. Современность» в номинации «Поэзия» (г. Иркутск, 2004 г.).
В 2009 г. Евгения была награждена благодарственным письмом отдела по культуре администрации города Ангарска (Иркутская область) за активное участие в работе ангарского литературного объединения.
Лауреат Международного фестиваля "Всемирный День Поэзии -2017". Член Международного Союза поэтов. Куратор Фестиваля "Всемирный День Поэзии -2018" в г. Хабаровске
В нашем журнале печатается впервые.
*** *** ***
Вот и дождь распластался в пространстве дня
По дворам, переставшими быть белыми.
Вот и лужи разбросаны, зиму кляня,
Серой краской, мазками неумелыми
Оттого мне и кажется краше, милей,
Эта живопись, такая невзрачная,
Что началом весны быть поручено ей,
Открывать многоцветность назначено
Аккуратно пройду и вберу в себя весь
Запах марта-преддверия, трепета
В самых ранних моментах тепла чудо есть.
Эйфория – природа уж не та.
*** *** ***
Мы войдем в двери храма весны,
И сердцами прильнем к его свету.
Вспомним долгие зимние сны –
Было в них ожидание лета.
В них безумной была белизна
Первых яблонь, волнующий запах.
И теперь, словно кошка, весна
К нам крадется на солнечных лапах.
Будут яблони в платьях невест
В ярком храме весны сочетаться
С легким ветром что бродит окрест,
И подходит ко всем целоваться.
Евгения Холодная. РФ. 2019 г.
Авангардизм в искусстве Казахстана.
«Это мы, художники, будем служить вам авангардом». Анри Сен-Симон.
История культуры всегда интересна в период глобальных изменений. Именно в такие периоды рождаются новые явления в искусстве, представленные молодыми художниками, которые через нестандартные приемы выражения предлагают собственную интерпретацию бытия, наполняют мир искусства новой философией и новой идеологией. Теперь их называют авангардистами. Авангард, как радикальное художественное направление в искусстве, появился ХХ веке в начале во Франции, затем в Германии, Италии, России. Авангардисты - это первооткрыватели неизвестного прежде в искусстве, борцы с выработанной веками художественной системой и художественным стилем. «Характерной особенностью авангардного искусства выступают: множество точек зрения в осмыслении сути бытия, появление разных картин мира в воображении художников» пишет В. Дианова в своей книге «Постмодернистская философия искусства».
Важной чертой авангардизма в живописи является стремление к искусству ассоциаций, восприятие объектов через их переживание, особенные способы отображение реальности и построения образов. Журиха А. в своей научной статье «Авангард в изобразительном искусстве» так характеризует данное течение: - «Не удовлетворяясь созданием изысканных «очагов» красоты и тайны, противостоящих низменной материальности бытия, авангард ввел в свои образы грубую материю жизни, «поэтику улицы», хаотическую ритмику современного города, природу, наделенную мощной созидательно-разрушительной силой». Таков вкратце современный авангардизм.
В казахстанском искусстве авангардизм громко заявил о себе уже в первый год завоевания независимости нашим народом. И в начале, конечно же, были непревзайденный и уникальный Молдакул Нарымбетов – основатель школы современного искусства Казахстана, участник более чем сорока международных выставок и художники группы «Кызыл трактор», творчество которых, как и полагается для всего нового и непонятного, встречен все еще консервативно мыслящей страной, в штыки. «Первый «взрыв мозга» общественности был произведен в Алматы в 1997 году на выставке «Зона искусства». Тогда художников в их шаманских одеяниях и костюмах дервишей вообще не пустили в чистые залы теперь уже продвинутого в современном плане государственного музея А. Кастеева. И наши ребята тогда устроили перфоманс с бубнами и барабанами прямо на улице, ограничив свою зону искусства огромной территорией перед входом в музей. И первые казахстанские кураторы тут же оценили весь масштаб и потенциал «трактористов». Художников даже пытались оскорбить, называя их «казахскими матрешками», - пишет журналистка Ольга Зорина в своей статье «Кызыл трактор»: искусство быть свободным». Но очень скоро эстафету у «Кызыл трактор» подхватывают молодые художники других городов Казахстана - в Алмате рождаются творческие группы «Ночной трамвай», «Коксерек»,«Мост», «Мын ой», в Караганде группа художников создает объединение «Караван», превратив тем самым новое искусство в закономерное явление в культурном пространстве нашей страны. В 2014 году в Страсбургском музее современного искусства с большим успехом проходит выставка казахстанских художников Георгия Тряхина-Бухарова, Елены и Виктора Воробьевых, Галима Маданова и Зауреш Терекбай, ZITABL (Зитты Султанбаевой и Абликима Акмуллаева), Ербосына Мельдибекова, Саида Атабекова, Алмагуль Менлибаевой. Начиная с 2015 года теперь уже ежегодно проводится выставка ARTBAT FEST. В 2018 году национальный музей РК запустил программу Focus Kazakhstan, в рамках которой в Лондоне, Берлине, Джерси-Сити и Сувоне проходят выставки молодых казахстанских художников. В феврале 2018 года в Астане открылась новая галерея современного искусства TSE art destination (основатель - искусствовед Дина Байтасова). С 2015 года издается первый казахстанский независимый журнал о современном искусстве ALUAN.
Двесова Улбосын, 2019 год.
Интервью с создателем и руководителем студии вокала "Vip Ais School" Турлиной А. А.
Журнал «Нур кисса»:
- Здравствуйте Айсулу Аманжоловна.
Айсулу Аманжоловна:
- Здравствуйте!
Журнал «Нур кисса»:
- Айсулу Аманжоловна, в предыдущем выпуске журнала Вы рассказали нам о вашей студии вокала «Vip Ais School». В связи с тем, что в нынешнее время очень много различных вокальных студий, хотелось бы получить о «Vip Ais School» более подробную информацию. Но, в начале нашей беседы, расскажите немного о себе – где Вы учились, в какой сфере Вы работали до открытия студии и, вообще, с чего все началось.
Айсулу Аманжоловна:
- В начале, конечно же, был колледж. Я закончила Актюбинский музыкальный колледж имени Ахмета Жубанова». Случилось так, что на специальность «теория музыки», куда я хотела поступить, в тот год не оказалось набора и мне сказали: «Идите в соседний класс, сыграйте там что-нибудь, спойте». Вот так я оказалась на специальности хорового дирижирования. И самое интересное что моим преподавателем оказалась Фоменко Наталья Александровна, которая меня, когда-то давно, еще пятилетнего ребенка, за ручку провела в свой хор, в хоровой коллектив которой привел меня папа. Она узнала меня сразу. Мы с ней долго беседовали, вспоминали выступления нашего детского хора. Наталья Александровна помнила даже моего отца.
Большую роль в становлении меня как дирижера сыграла руководитель хора музыкального колледжа Навицкая Татьяна Николаевна, ученица Турум Алагузова. Она знала, что я попала в хоровое дирижирование случайно и поэтому время от времени говорила мне: «Мы тебя влюбим в дирижерское!». И, действительно, я очень скоро полюбила хоровое искусство и до сих пор не жалею, что судьба со мною так распорядилась. Знаете, я сейчас подумала, какая удивительная вещь - случайность. Она иногда может повернуть жизнь человека совсем в другое направление. А если бы в тот год был бы набор на теоретическую специальность? Как бы тогда жизнь сложилась? Все-таки хорошо то, что хорошо кончается.
С хоровым коллективом я начался работать в 16 лет, тогда у меня даже не было удостоверения. Был собран благотворительный фонд «Меценат» и на эти средства для детей малоимущих семей был создан хор. Руководителем хора назначили Фоменко Наталью Александровну. Меня же назначили хормейстером. Те дети, которые пришли тогда в наш хор без музыкального образования, уже стали звездами. Это Салтанат Мендыгалиева солистка «Казахконцерт», Кустаева Айнура ведущий хормейстер «Media pro».
После колледжа я поступила в Алматинскую консерваторию и попала в класс преподавателя Джумабекова Ж.И. Руководил хором тогда Анатолий Васильевич Молодов – человек, который стал для меня примером. На третьем курсе по состоянию здоровья мне пришлось перевестись в Казахскую национальную академию музыки в Астану. Здесь я училась в классе профессора И. Б. Лебедева. Одновременно я начала работать хормейстером Политехнического колледжа. Состав хора был довольно внушительный - в общей сложности около 120 человек.
В Астане, большую поддержку я получила от Куттыбадамовой Гульмиры Казиевной, заведующей кафедрой хорового дирижирования.
Благодаря моим учителям я полюбила свою специальность и теперь уверена, что иду в правильном направлении.
Журнал «Нур кисса»:
- Есть ли у Вас музыканты в семье?
Айсулу Аманжоловна:
- Нет. Младший брат моего отца Татека, так мы называем его, музыкант самоучка. Я его называю своим спонсором. Он купил мне мой первый инструмент - фортепиано «Беларусь», когда мне было 5 лет. В последствии он всегда оказывал мне финансовую помощь.
Журнал «Нур кисса»:
- Когда было официальное открытие студии «Vip Ais School»?
Айсулу Аманжоловна:
- 17 декабря 2018 года.
Журнал «Нур кисса»:
- До открытия своей студии Вы работали в КазНУИ, на кафедре хорового дирижирования, почему так внезапно решили все изменить?
Айсулу Аманжоловна:
- Ну, наверное, каждому свое. Хотя, в сущности, мне кажется, мало что изменилось – та же музыка, то же пение, те же дети. Есть люди, которые мечтают работать в университете, а я решила иметь в той же области деятельности что-то свое. Мне, как и прежде, доставляет огромное удовольствие работа с детьми. Люблю преподавание.
Журнал «Нур кисса»:
- Сейчас очень много в Астане подобных заведений, как Вы думаете, чем ваша студия отличается от остальных?
Айсулу Аманжоловна:
- А тем, что я не как все. (Смеется)
Журнал «Нур кисса»:
- Возможно, есть какая-то основная идея, которой Вы придерживаетесь и, которая, делает вашу школу особенной?
Айсулу Аманжоловна:
- Разумеется. Но, все же в основе моей методики, конечно же, лежит «Арт-терапия». Открыть «новую Америку» сложно, да и рискованно. Ведь работать приходиться с детьми. А, вот, практическая часть или, так сказать, прикладная - мое изобретение.
Журнал «Нур кисса»:
- Значит, вы, все же придерживаетесь определенной, своей, методики?
Айсулу Аманжоловна:
- И да, и нет. К каждому ребенку ищу индивидуальный подход. В зависимости от того, кто стоит передо мной. То есть, цель определяет средства, которыми я пользуюсь в работе. Правда, есть одна особенность моей работы – это хорошие знания в области психологии, особенно – в детской. В университете вроде все просто - есть готовые методики. Бери и работай. Но там не всегда можно учесть индивидуальные особенности психики ребенка. А, они у каждого ребенка разные. Память, темперамент, умение анализировать…На успеваемость ребенка влияют и внешние факторы – в какой среде вырос, отношения в семье… В академической форме обучения эти факторы физически невозможно учесть. Поэтому там приходится всех, так сказать, «стричь под одну гребенку». Такой подход может выйти кому-то из детей и «боком».
Журнал «Нур кисса»:
- А есть дети, до которых Вы не сумели достучаться?
Айсулу Аманжоловна:
- Пока таких детей у меня не было. Есть дети, которым сложно. Я таких не бросаю. Моя методика похожа на поиск точек, в данном случае психологических, на которые нужно нажать, используя вокал. Я постоянно анализирую ситуации на уроке, находя ответы в собственном знании, опыте, в своих ощущениях.
Журнал «Нур кисса»:
- Сколько у Вас сейчас учеников?
Айсулу Аманжоловна:
- На данный момент у меня их пятеро. В мои планы не входит набирать много учеников. Для меня качественный результат важнее. А, этого, можно добиться только уделяя достаточное количество времени и внимания каждому ребенку.
Журнал «Нур кисса»:
- Благодарим Вас за подробные ответы. Желаем Вам терпения и сил в Вашем не легком, но правом деле!
Интернет-журнал "Нур кисса", апрель, 2019 г.
Рассказ без названия 2.
Дверь камеры для допроса со скрипом открылась и на пороге появился мальчишка лет десяти в сопровождении конвоира.
-Проходи и садись, – сказала женщина-следователь, указывая кивком головы на металлический стул. Мальчик пересек помещение и осторожно сел напротив следователя. Конвоир закрыл снаружи дверь на замок и, гремя сапогами, удалился. Пока следователь писала что-то на листе бумаги, мальчик крутил головой, осматривая камеру.
-Ты меня помнишь? - спросила женщина, закончив писать.
-Как же, вы же упекли меня сюда, - ответил мальчик.
-В некотором роде это так, но такая у меня работа.
-Хорошая у вас работа, – мальчик скривил губы, изображая улыбку.
-Не умничай. Ты что, не помнишь за что я тебя сюда, как у вас тут выражаются, "упекла"? Ты же совершил преступление – отобрал у соседского мальчика телефон, избил его до полусмерти.
-Не до полусмерти, а только дал два раза по морде. И телефон не отбирал, а поменял на свою рогатку. Но он не сдержал свое слово и потребовал телефон обратно. А когда я отказался вернуть телефон, пожаловался родителям, а те сообщили в милицию, будто я украл у него телефон. Вот тогда я дал по морде их сыну, а телефон разбил, чтобы никому не достался. Я уже говорил вам все это на допросе, но вы до сих пор не верите мне, - мальчик шмыгнул носом и надул губы.
-Надо было вернуть телефон. Он стоил намного дороже, чем твоя рогатка.
-Но мы же поменялись по честному.
-Ну, ладно, сейчас не об этом. Ты почему не пишешь своей матери? Ей сейчас очень трудно. У нее случился инфаркт.
-А что это такое?
-Это такая болезнь сердца. Ты не ответил на мой вопрос.
-А, что, это уже допрос? – мальчик снова изобразил гримасу на подобие улыбки.
-Нет, это не допрос, - вздохнув, произнесла женщина, - твоя мать очень переживает за тебя.
-Переживает? Раньше надо было переживать. Обещала на день рождение подарить телефон и не сдержала слова.
-Но, зато, она подарила тебе самое дорогое на свете – жизнь.
-Жизнь? – мальчик обвел взглядом камеру, - хороша жизнь!
-Но ты сам виноват – никогда не слушался мамы, делал что вздумается. Ты помнишь, как удрал в город? Милиция тогда сбилась с ног, разыскивая тебя.
-Я не удирал, а поехал в город покататься на карусели. Я же просил матери, а она – нет времени. И, потом, все время твердила – то нельзя, это нельзя. Какой тогда толк от подаренной мне жизни, если нельзя делать то, что нравится?
-Таковы правила жизни и мы обязаны их соблюдать. Но ты все же не должен забывать о матери. В конце концов все мы обязаны перед своими матерями. Каковыми матери ни были – это они нас произвели на свет.
-Странные у вас правила. Сперва дарите, а потом обязываете. Между прочим, я не просил ее меня рожать.
-А как она может тебя просить? Это просто... невозможно, - следователь развела руками, - и потом, дети – это радость для родителей, смысл их существования.
-Ого! Выходит, дети все-таки нужны в первую очередь родителям – для радости, для смысла? Тогда почему я должен быть чем-то обязан перед матерью?.
-Ты какой-то… бестолковый, - произнесла следователь, не найдя как продолжить дальше беседу.
-Знаю. Мне об этом твердят все надзиратели, когда я им задаю вопрос.
-Но ты все таки напишешь матери? И еще, я ей обещала похлопотать за тебя, чтобы тебе сократили срок.
-Сперва посадили, теперь пытаетесь освободить. Ладно, я напишу матери, если ей это нужно для радости. Но освобождать меня не стоит. Мне в колонии понравилось – здесь все просто и понятно, как божий день. Как говорит наш старший надзиратель – мы тут в «своей тарелке. Женщина-следователь некоторое время задумчиво смотрела на мальчика, потом глубоко вздохнула и нажала на кнопку вызова конвоира.
Двесова Улбосын.
Интернет-журнал "Нур кисса", № 5, май 2019 г.
Содержание:
1. "Во дни сомнений". Рассказ о Сергее Рахманинове.
2. Рассказ без названия. 3.
3. Музыка в нашей жизни.
4.
"Во дни сомнений"
Сергей Рахманинов – великий композитор и пианист первой половины двадцатого столетия. Россия считает его русским музыкантом. С таким же успехом Соединенные Штаты Америки считают его своим. Сам же Сергей Рахманинов никогда не претендовал на принадлежность к какой-либо стране или нации и был прав, ведь гении являются достоянием всего человечества. Он прожил долгую и плодотворную жизнь, наполненную до края творческими исканиями. Только в самом начале своего творческого пути его жизнь на время омрачилась случайной неудачей, из которой, в конце концов, он вышел победителем. Нижеследующий рассказ плод моей фантазии об одном, но, пожалуй, самом главном, ставшим переломным, дне великого композитора. Мне кажется, события этого дня должны были развиваться приблизительно так.
Всю ночь шел дождь, он продолжал идти и утром. В водосточных трубах гудела дождевая вода. За оконным стеклом стояла сырая серая мгла. Казалось, что сырость проникла уже и в помещения – от постельного белья несло сыростью. Желтый свет керосиновой лампы смешивался с темнотой промозглого дня и покрывал грязными пятнами стены и мебель. Рахманинов зарылся головой под одеяло.
Вдохновение не возвращалось, хотя время от времени он делал серьезные усилия браться за работу. После яркого взлета, такое падение! Ведь ему еще не было и тридцати лет. Мысль о том, что творческая жизнь на этом закончится, иногда целиком овладевала им. Тогда приходили приступы болезненной хандры. Они усиливались от недовольства своими работами, от мысли, что сознание больше не в силах передать в звуках то, что рождалось в его свободном воображении. Тусклый свет посредственности лежал на всех его последних работах. Когда приходила хандра, он становился грубым, замкнутым. Со злобой рвал на клочки свои записи, уходил в отдаленные уголки какого-нибудь парка и, долго и без цели, бродил там. В такие дни только тишина природы и уединение были для него единственным утешением. Болезнь на некоторое время отступала. Но очень скоро душевная угрюмость возвращалась и прочно овладевала сознанием. Депрессия продолжалась уже третий год.
Часы пробили полдень. Надо было вставать – к трем часам дня он должен быть у своего врача – известного в Москве психотерапевта Николая Даля. Предстояло шлепать по мощенным улицам Москвы около пяти верст – ходить пешком рекомендовал врач. На лечение настояла его невеста, Наталья Сатина, в родительском доме которой он жил в эту пору. Лечение должно было вывести музыканта из депрессии. Но сеансы гипноза, посредством которых проводил лечение доктор Даль, результата не давали. С каждым днем Рахманинов все больше и больше убеждался в бессилие своего лечащего врача. Не хандра была причиной отсутствия вдохновения, а отсутствие вдохновения вызывало хандру. Об этом Рахманинов начал догадываться еще в самом начале лечения, сегодня же был твердо убежден в этом.
«Надо кончать с этим бесполезным делом», - мысленно проговорил композитор и, резким движением откинув одеяло, встал с постели. Через полчаса он уже стоял у огромного зеркала и скреплял булавкой пластрон к жесткому воротничку. «Господин доктор, Вы все-таки оказались бессильны перед Господом Бога. «Не по нашему хотенью, а по Божьему изволенью», не так ли? Или Вы возомнили себя самим Господом Богом?, - усмехнувшись, в полголоса проговорил Рахманинов. - Как бы там ни было, мы сегодня же распрощаемся навсегда». От своего решения на душе стало легко. Накинув на плечи пальто, композитор решительными шагами направился к выходу.
Шел дождь. Крупные дождевые капли зашуршали по шелку раскрытого зонта. Улица была безлюдна. Редкие брички, гремя по мостовой коваными колесами, проносились мимо. Над серой ноябрьской Москвой плыл колокольный звон. Придерживаясь края улицы, чтобы не быть забрызганный грязью, Рахманинов направился в сторону Тверского бульвара. Скоро дождь поредел, но небо так и не прояснилось - тяжелые тучи низко ползли над городом. С Тверского бульвара Рахманинов свернул в сад «Эрмитаж». Сегодня ему торопиться было не зачем - решение прекратить лечение было принято окончательно. В саду было безлюдно и сыро. Рахманинов долго бродил по ворохам опавшей листвы, один посреди серого сада, наполненного тихой грустью и одиночеством. Наконец устав от ходьбы присел на мокрую скамейку и, вытянув далеко в перед ноги, откинулся на спинку. Запрокинув назад голову и закрыв глаза, композитор сделал несколько глубоких вдохов. Просидев так минуты пять, он открыл глаза. По небу все еще ползли тучи. Дождь окончательно перестал. Теперь в воздухе кружили редкие хлопья снега. Над самой головой свисали вниз отсыревшие от влаги ивовые ветки, образуя вертикальные линии. Оставшиеся на них одинокие листочки напоминали ноты на нотном стане. «Если пропеть их, возможно получится какая-нибудь мелодия» - отметил про себя композитор, наклонив голову на бок так, чтобы представить воображаемый нотный стан в горизонтальном положении. «Вон тот, самый крайний, это си первой октавы, а этот похож…Пам-па-пам, прам-па-пам-па, прам-па-пам-па… Где-то он уже слышал эту мелодию. У Чайковского? Да, да, это завершающие ноты его Первого фортепьянного концерта…» - он снова закрыл глаза. Со стороны Брюсовского переулка донесся тонкий звон зазвонного колокола храма Воскресения Славущего, ему присоединился второй малый колокол, потом третий, четвертый. Вот теперь ударили в самый большой колокол. И опять перезвон малых колоколов. И снова удар в большой колокол… Скоро колокола замолкли, но их звон продолжал теперь звенеть где-то в глубине его тела. «Все в Твоих руках» - тихо проговорил Рахманинов. На душе стало тепло и чисто. Просидев некоторое время в забытье, он открыл глаза. Ивовые листочки, слегка раскачиваясь, висели на месте, но от легкого дуновения ветерка успели поменять свои места. «Пам, па-па-пам-па-па-пам, па-па-па-па-па-па-пам…, - пропел композитор новые нотки, -пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Тут он запнулся, кровь ударила в виски, сердце бешено заколотилось. На мгновение закрыв глаза, Рахманинов сделал несколько глубоких вдохов. Затем осторожно раскрыл веки. На этот раз листочки не поменяли свои положения. «Пам, па-па-пам…, - теперь уже громче пропел композитор, - пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Он резко встал со скамейки и, вскинув руки в верх, крикнул во весь голос: «Вернулось, вернулось…я знал…я чувствовал…все в Его власти». Повторяя вслух ноты, Рахманинов быстрыми шагами направился к выходу из сада. Теперь к пропетым нотам присоединялись другие и музыка стала самостоятельно развиваться в его голове. Он не сопротивлялся хлынувшей волне мелодии. Тело ликовало. Делая огромные шаги по мостовой и пересекая по прямой линии дождевые лужи, он помчался обратно домой. «Вернулось, вернулось…», - громко шептал он. Одинокие прохожие подозрительно оглядывались на него. Извозчики бранились, вынужденные объезжать его, идущего по самой середине улицы.
Подойдя к парадной двери квартиры Сатиных, Рахманинов так сильно дернул за веревку колокольчика, что оторвал ее у самого основания. Тогда он начал кулаком колотить дверь.
«Что это с Вами?, - открывая дверь и пропуская композитора в переднюю, ужаснулась Наталья Сатина, - Вы весь забрызганы грязью! Вы в таком виде шли по улице?».
«Представьте, да! Терпеть не могу условности!» - воскликнул восторженно Рахманинов, скидывая с себя отсыревшее пальто прямо на пол передней, - и мораль тоже». Усевшись на стул, он начал стягивать с ног насквозь промокшие ботинки и уже более спокойным тоном добавил, - знаете, Наталья, я думаю папуасы Новой Гвинеи во сто крат счастливее нас, моралистов, хотя бы потому, что они не успели обрасти моралью как мы».
«И Вы предпочли бы ходить голым, как они?», - поднимая с пола пальто, улыбнулась Наталья – в таком хорошем расположении духа она не видела своего жениха давно.
«Что Вы, это было бы слишком – оставил бы фиговый лист! Да здравствует фиговый лист!», - весело произнес он и, сорвав с головы котелок, швырнул его в сторону вешалки. Котелок описал в воздухе красивую дугу и зацепился за рожок. «Это к удаче», - в один голос прокричали молодые люди и рассмеялись.
Забыв снять свои мокрые носки, Рахманинов поспешил к роялю. «Модемуазель Натали, - крикнул он из зала, - Вы сейчас будете свидетелем рождения великой музыки, несите же скорее карандаш и чистые листы». Через мгновение загремела музыка. Пальцы композитора бешено бегали по клавишам. Он играл, не замечая протянутые нотные листы и карандаш - теперь в них не было необходимости – музыка до последней черточки уже была в его голове.
Всплеснув руками, Наталья кинулась в соседнюю комнату, к телефону. «Милый доктор, - радостно крикнула она в трубку, - мне кажется у Вашего пациента миновал кризис. Он у рояля. Послушайте, - она оторвала трубку от уха и повернула ее в сторону приоткрытой двери зала, - слышите?».
«Да, да, слышу, - спокойно произнес доктор, - Этого следовало ожидать. Я навещу его завтра».
Над вечерней Москвой звенели колокола. В небе кружил долгожданный первый снег.
Адилхан Акбопе. МГК им. П. И. Чайковского, 2019 г.
Рассказ без названия.
В приемную вошла молодая женщина.
-Он у себя?-поздоровавшись, спросила она осторожно у массивной секретарши, восседающей за огромным столом.
-А, это вы?-рассеяно произнесла секретарша, взглянув на вошедшую поверх очков и звонко отчеканила в телефонную трубку, - к вам пожаловала ваша жена.
-Какая еще жена? - послышалось в трубке.
-Бывшая,-бесцеремонно выпалила секретарша.
-Ах, да-да, пусть входит,- отозвался голос в трубке.
-Ну-с-с-с, - растянуто произнесла секретарша и небрежным кивком указала на дверь.
Молодая женщина мило улыбнулась и вошла в кабинет. У стола, расположенного в глубине огромного кабинета, обставленного дорогой офисной мебелью, стоял мужчина и с кем-то разговаривал по телефону. Он оглянулся на вошедшую и взмахом руки указал ей на диван у окна. По тону разговора можно было догадаться, что дело касается деятельности фирмы. Минут через пять разговор закончился.
-Представляешь, дорогая, будет заключен договор на два миллиарда,-радостно воскликнул мужчина, демонстративно бросая трубку и, ровными, уверенными шагами направляясь через весь кабинет к посетительнице-к своей бывшей жене.
-Ну, какими судьбами?-произнес он, беря ее руку для поцелуя.
-Так, зашла посмотреть на тебя,-улыбнулась она.
Мужчина сел рядом. Бывшие супруги некоторое время молча смотрели друг на друга.
-Ты нуждаешься в деньгах?-спросил мужчина,-так я уже скинул тебе небольшую сумму.
-Да, я знаю, если два миллиона считаешь небольшой суммой. Вообще-то в этом не было уже необходимости.
Мужчина недоумевающе посмотрел на свою бывшею жену.
-Может быть у тебя возникли какие-нибудь проблемы?
-Нет, у меня все нормально, - улыбнулась женщина, - я же сказала, что пришла посмотреть на тебя. Мы же с тобой давно не виделись.
-Ну, ну,-пробурчал мужчина, протирая ладонью свой лоб,-то бросаешь, то приходишь... Ты всегда была со странностями. Надеюсь, ты помнишь что решение расстаться было твоим?
-Да, я этого еще не забыла.
-Тогда, значит, пришла меня пожалеть?
-Бедный мой!-женщина взяла своего бывшего мужа обеими ладонями за щеки и посмотрела в глаза.- Ты, наверное, до самой старости останешься ребенком.
Затем она откинулась на спинку дивана и отвела взгляд в сторону окна. Лицо ее стало серьезным.
-Я пришла сообщить тебе что выхожу замуж,-тихо произнесла она через минуту молчания.
-Замуж?-глаза мужчины стали круглыми. Он резко встал и озабоченно заходил взад-перед по кабинету. Заявление бывшей жены ошарашило его, хотя в душе все годы разлуки он желал ей встретить достойного спутника жизни.
-Этот...твой избранник...как, нормальный,-выдавил из себя мужчина,-то есть, состоятельный, имеет профессию?
-Конечно имеет. Он вулканолог и мы собираемся уехать к месту его работы.
-Вулканолог?-мужчина стал посреди комнаты как вкопанный.-Ты не перестаешь меня удивлять. И куда вы собираетесь ехать, случайно не на Камчатку?
-Угадал, именно туда мы и едем.
-Боже мой, на Камчатку! Нашли куда податься! Нельзя было выбрать другой вулкан, ну, хотя бы Этну, рядом с цивилизацией? Я бы помог...
При этих словах бывшего мужа женщина звонко рассмеялась. Мужчина понял нелепость своей мысли и, глубоко вздохнув, опустился на диван.
-Я занесу твоей матери ключи от нашей прежней квартиры. Будет трудно, оба возвращайтесь и живите в ней. И, все-таки, какой он из себя? Надеюсь, достоин тебя?
-Он просто замечательный. У нас с ним одинаковые взгляды на жизнь.
Бывшие супруги замолчали и некоторое время о чем-то сосредоточенно думали.
-Ну, я пойду,-осторожно произнесла женщина, вставая.
Мужчина посмотрел на нее как-то рассеяно и отрешенно.
-Как нелепо у нас все сложилось,-глубоко вздохнув, произнес он.
-Ты сумеешь меня простить?-спросила его женщина.
-О чем разговор? Ты была и останешься для меня самым близким человеком.
-Спасибо. Я в этом никогда не сомневалась, - шепнула она и, нагнувшись, поцеловала своего бывшего мужа в широкий лоб. Затем встала, не оборачиваясь, быстрыми шагами направилась к выходу.
-Если будет нужна помощь, звони, - раздался за закрывающейся за ней дверью.
На улице шел дождь. Осторожно спустившись по мокрым ступенькам, женщина, вскинув голову, посмотрела на верхние этажи здания. Сзади к ней подошел мужчина в длинном плаще и раскрыл над ней зонт.
-Ты думаешь он смотрит сейчас в окно?-спросил мужчина, обнимая женщину за плечи.
-Уверена. Он всегда делает это, когда я выхожу из здания.
Женщина помахала рукой вверх и послала воздушный поцелуй. По щекам текли слезы вперемежку с дождевыми каплями.
-Печаль моя светла,-произнесла она тихо, оборачиваясь к мужчине.-Милый, ты не знаешь, чьи эти слова?
-Пушкина,-ответил тот.
Осторожно обходя дождевые лужи, они направились в сторону автобусной стоянки.
Двесова Улбосын. Астана. 2019 г.
Музыка в нашей жизни.
Такие выражения как «душа поет» или «душа требует песни» возникли не на пустом месте и имели когда-то прямые значения, а, вот, их переносные значения возникли позже. Желание петь заложено в нас генетически. Дело в том, что в речи наших древних предков, появившихся и живших около шести или семи миллионов лет назад, не было слов. Речь их состояла из эмоционально окрашенных криков-сообщений, очень напоминающие крики зверей и выражавшие чувства или сигналы. Членораздельная же речь появилась сравнительно недавно, около 200 000 лет назад. Тем не менее эмоциональная речь не только не исчезла с жизни наших предков, но продолжала существовать и развиваться параллельно с членораздельной речью. Такие звуки-слоги (междометия) как "эй!" (окрик), «уу!» (удивление) в русском языке или «ой» (презрение) или «ту!» (недовольство) в казахском языке, обозначающие собой целые предложения, скорее всего сохранились с тех далеких времен. В живой речи они понятны без добавления к ним других слов. Язык многих юго-восточных народов до сих пор имеют музыкальную окраску. Музыкальную речь человечество издревле использует в религиозных, обрядовых церемониях. Такой знакомый нам вид творчества как казахский «айтыс» так же можно отнести к категории «музыкальная речь», так как в «айтыс» никогда не соблюдаются поэтические и музыкальные нормы, а музыкальный же инструмент используется абсолютно формально. Если ко всему вышесказанному добавить и чувство ритма, присущая всему живому, то можно с уверенностью заключить, что музыкальность живет и будет жить в каждом из нас всегда. Нас иногда сбивает с толку такое выражение как «отсутствие музыкального слуха». Данное понятие пришло в наш быт из профессиональной музыки, где оно имеет совсем другое толкование. Так что наше желание петь и музицировать обусловлено генетически. Душа наша всегда требует песни, умеем ли мы петь во весь голос или считаем, что вовсе не имеем слуха. Причина в неумении произносить правильно те или иные звуки кроется не в отсутствии музыкального слуха, а в не до зрелости голосовых связок (у детей) или в их не натренированности (у взрослых). Так что при хорошем желании каждый может запеть, если не как Лучано Паваротти, то, хотя бы, как «поп-звезда» средней величины.
Двесова Улбосын, май, 2019 г.
Интернет-журнал "Нур кисса", №6, июнь, 2019 г.
Содержание.
1. "Наша жизнь лишь узор на сыпучем песке".
2. К 130-летию Анны Ахматовой посвящается.
3. К 130-летию Анны Ахматовой и 135-летию Амедео Модильяни посвящается..
4. Км130-летию Анны Ахматовой посвящается.
«Наша жизнь лишь узор на сыпучем песке». Саади.
Мечеть "Хазрет Султан",
Столичная пятничная мечеть «Хазрет султан» была построена 2016 году и является архитектурным шедевром 21 века. Мечеть назван в честь легендарного суфийского богослова Ахмеда Ясави. «Хазрет султан» - эпитет Ахмеда Ясави. Ахмед Яссави по преданию считается одним из первых суфийских мистиков в тюркоязычном мире, третьим халифом тариката Ходжагон и основателем тариката Ясавия. Однако сведения о Ясави известны лишь из многочисленных легенд и из, приписываемого ему же, единственного письменного источника «Дивани хихмат». В ней пишется что он родился в Сайраме в 1103 году и был учеником Юсуфа Хамадани, известного исламского богослова и суфийского шейха. По легенде Ясави умер в 1166 году и похоронен в Яссы, ныне город Туркестан. Оригинал приписываемой ему книги «Дивани хикмат», литературного произведения религиозного содержания, не сохранился. Существует вариант на арабском языке, переписанный (или написанный) неизвестным автором в середине XV века.
В 1399 году на месте захоронения Ахмеда Ясави по приказу Тимура началось строительство ныне существующего мавзолея. В своем решении Тимур, скорее всего, руководствовался политическими мотивами, нежели религиозными – к тому моменту ему необходимо было укрепление своего авторитета и своей власти над территорией Золотой Орды, завоеванной у Токтамыша. Мавзолей является одним из самых значительных и хорошо сохранившихся архитектурных памятников тех далеких времен. В советский период в мавзолее размещался исторический музей. Сейчас же мавзолей является центральным объектом на территории историко-культурного музея-заповедника «Хазрет-султан» и местом паломничества для мусульман. В 2003 году мавзолей включен в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Едва ли кровожадный Тимур предполагал, что впишет свое имя и в такую память.
У мавзолея Ахмеда Ясави есть и своя примечательность. В ней с 14 века сохранились две двери — дверь центрального зала и дверь усыпальницы. В середине одной из дверей на четырёхугольной бронзовой пластине и на кромке, вделанного в пластину, бронзового кольца, приспособленного для стука, выгравированы надписи религиозного характера на персидском и арабском языках. Но одна из надписей является строкой из поэмы Саади «Гулистан» и гласит: «Наша жизнь лишь узор на сыпучем песке…». На пластине есть и автограф мастера, изготовившего эти двери: «В году семьсот девяносто девятом изготовил раб немощный и просящий Изз ад -дин ибн Тадж ад -дин ал-Исаги. Да будет эта дверь для достижения радости и всегда приносящей благо, открытой для друзей, и закрытой для неприятелей!». Скорее всего и строка из поэмы Саади выгравирован им же – теперь уже безвестным рабом с поэтической душой.
Двесов Н., июнь, 2019 год.
Дорогие друзья, данную заметку интернет-журнал «Нур кисса» посвящает 130-летию Анны Ахматовой.
*** *** ***
Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними «каторожные нары»
И смертельная тоска.
Для кого-то веет ветер свежий,
Для кого-то нежится закат –
Мы не знаем, мы повсюду те же,
Слышим лишь колючий постылый скрежет
Да шаги тяжелые солдат...
Это первые строки «крамольной» поэмы «Реквием» Анны Ахматовой. Такая великая смелость - писать подобные строки в разгар сталинских репрессий - могла родиться в душе человека, безгранично любящий жизнь и без сомнения верящий в торжество справедливости. Работу над поэмой поэтесса начала 1936 году и полностью завершила 1940 году. Рассказывают, что Анна Ахматова сразу сжигала рукописи «Реквиема» после того, как прочитывала их самым близким людям, которым безгранично доверяла. Даже после смерти Сталина долгие годы поэма распространялась среди читающей публики в рукописном варианте. Впервые «Реквием» был опубликован за границей, в Мюнхене, в 1963 году. Полная версия поэмы была официально допущены к печати лишь в 1987 году, в первые годы развала Союза. Свое произведение Анна Ахматова посвятила всем узникам «сталинского режима». Поэма насквозь пронизана душераздирающим стоном всех матерей, жен и дочерей, провожавших своих родных и любимых на плаху.
Редакция интернет-журнала «Нур кисса», Р.К., 24 июня 2019 г.
К 135-ти летию Амедео Модильяни.
12 июля исполняется 135 лет со дня рождения великого французского художника двадцатого столетия Амедео Модильяни. Он скончался в возрасте 35 лет в страшной нищете. Мир признал Модильяни великим художником только после его смерти. Сейчас его картины на аукционах оцениваются в миллионы. Правда, был у художника короткий, но прекрасный, наполненный до краев счастьем, период – роман с поэтессой Анной Ахматовой, где две великие личности смогли воспылать страстью друг к другу. Анна Ахматова спустя почти полвека описала свои воспоминания о встрече с итальянским художником и их непродолжительном, но очень ярком романе, ставшим источником вдохновения для многих их работ, в своем произведении «Амедео Модильяни». Текст приводится полностью.
"А. Ахматова", работа А. Модильяни.
Анна Ахматова.
«Амедео Модильяни».
Я очень верю тем, кто описывает его не таким, каким я его знала, и вот почему. Во-первых, я могла знать только какую-то одну сторону его сущности (сияющую) — ведь я просто была чужая, вероятно, в свою очередь, не очень понятная двадцатилетняя женщина, иностранка; во-вторых, я сама заметила в нем большую перемену, когда мы встретились в 1911 году. Он весь как-то потемнел и осунулся.
В 10-м году я видела его чрезвычайно редко, всего несколько раз. Тем не менее он всю зиму писал мне1. Что он сочинял стихи, он мне не сказал.
Как я теперь понимаю, его больше всего поразило во мне свойство угадывать мысли, видеть чужие сны и прочие мелочи, к которым знающие меня давно привыкли. Он все повторял: "Передача мыслей..." Часто говорил: "Это можете только вы".
Вероятно, мы оба не понимали одну существенную вещь: все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его — очень короткой, моей — очень длинной. Дыхание искусства еще не обуглило, не преобразило эти два существования, это должен был быть светлый, легкий предрассветный час. Но будущее, которое, как известно, бросает свою тень задолго перед тем, как войти, стучало в окно, пряталось за фонарями, пересекало сны и пугало страшным бодлеровским Парижем, который притаился где-то рядом. И все божественное в Модильяни только искрилось сквозь какой-то мрак. Он был совсем не похож ни на кого на свете. Голос его как-то навсегда остался в памяти. Я знала его нищим, и было непонятно, чем он живет. Как художник он не имел и тени признания.
Жил он тогда (в 1911 году) в тупикe Фальгьера. Беден был так, что в Люксембургском саду мы сидели всегда на скамейке, а не на платных стульях, как было принято. Он вообще не жаловался ни на совершенно явную нужду, ни на столь же явное непризнание. Только один раз в 1911 году он сказал, что прошлой зимой ему было так плохо, что он даже не мог думать о самом ему дорогом.
Он казался мне окруженным плотным кольцом одиночества. Не помню, чтобы он с кем-нибудь раскланивался в Люксембургском саду или в Латинском квартале, где все более или менее знали друг друга. Я не слышала от него ни одного имени знакомого, друга или художника, и я не слышала от него ни одной шутки. Я ни разу не видела его пьяным, и от него не пахло вином. Очевидно, он стал пить позже, но гашиш уже как-то фигурировал в его рассказах. Очевидной подруги жизни у него тогда не было. Он никогда не рассказывал новелл о предыдущей влюбленности (что, увы, делают все). Со мной он не говорил ни о чем земном. Он был учтив, но это было не следствием домашнего воспитания, а высоты его духа.
В это время он занимался скульптурой, работал во дворике возле своей мастерской, в пустынном тупике был слышен звук его молоточка. Стены его мастерской были увешаны портретами невероятной длины (как мне теперь кажется — от пола до потолка). Воспроизведения их я не видела — уцелели ли они? Скульптуру свою он называл вещью — она была выставлена, кажется, у "Независимых" в 1911 году. Он попросил меня пойти посмотреть на нее, но не подошел ко мне на выставке, потому что я была не одна, а с друзьями. Во время моих больших пропаж исчезла и подаренная им мне фотография с этой вещи.
В это время Модильяни бредил Египтом. Он водил меня в Лувр смотреть египетский отдел, уверял, что все остальное (tout le reste) недостойно внимания. Рисовал мою голову в убранстве египетских цариц и танцовщиц и казался совершенно захвачен великим искусством Египта. Очевидно, Египет был его последним увлечением. Уже очень скоро он становится столь самобытным, что ничего не хочется вспоминать, глядя на его холсты. Теперь этот период Модильяни называют негритянским периодом.
Он говорил: "Драгоценности должны быть дикарскими"(по поводу моих африканских бус) и рисовал меня в них. Водил меня смотреть cтарый Париж за Пантеоном ночью при луне. Хорошо знал город, но все-таки мы один раз заблудились. Он сказал: "Я забыл, что посередине находится остров". Это он показал мне настоящий Париж.
По поводу Венеры Милосской говорил, что прекрасно сложенные женщины, которых стоит лепить и писать, всегда кажутся неуклюжими в платьях.
В дождик (в Париже часто дожди) Модильяни ходил с огромным очень старым черным зонтом. Мы иногда сидели под этим зонтом на скамейке в Люксембургском саду, шел теплый летний дождь, около дремал cтарый дворец в итальянском вкусе, а мы в два голоса читали Верлена, которого хорошо помнили наизусть, и радовались, что помним одни и те же вещи.
Я читала в какой-то американской монографии, что, вероятно, большое влияние на Модильяни оказала Беатриса X., та самая, которая называет его жемчужина и поросенок. Могу и считаю необходимым засвидетельствовать, что ровно таким же просвещенным Модильяни был уже задолго до знакомства с Беатрисой X., т. е. в 10-м году. И едва ли дама, которая называет великого художника поросенком, может кого-нибудь просветить.
Люди старше нас показывали, по какой аллее Люксембургского сада Верлен, с оравой почитателей, из "своего кафе", где он ежедневно витийствовал, шел в "свой ресторан" обедать. Но в 1911 году по этой аллее шел не Верлен, а высокий господин в безукоризненном сюртуке, в цилиндре, с ленточкой Почетного легиона, — а соседи шептались: "Анри де Ренье!"
Для нас обоих это имя никак не звучало. Об Анатоле Франсе Модильяни (как, впрочем, и другие просвещенные парижане) не хотел и слышать. Радовался, что и я его тоже не любила. А Верлен в Люксембургском саду существовал только в виде памятника, который был открыт в том же году. Да, про Гюго Модильяни просто сказал: "А Гюго выскопарен?".
Как-то раз мы, вероятно, плохо сговорились, и я зайдя за Модильяни, не застала его и решила подождать его несколько минут. У меня в руках была охапка красных роз. Окно над запертыми воротами мастерской было открыто. Я, от нечего делать, стала бросать в мастерскую цветы. Не дождавшись Модильяни, я ушла.
Когда мы встретились, он выразил недоумение, как я могла попасть в запертую комнату, когда ключ был у него. Я объяснила, как было дело. "Не может быть, — они так красиво лежали..."
Модильяни любил ночами бродить по Парижу, и часто, заслышав его шаги в сонной тишине улицы, я подходила к окну и сквозь жалюзи следила за его тенью, медлившей под моими окнами.
То, чем был тогда Париж, уже в начале двадцатых годов называлось старый Париж или довоенный Париж. Еще во множестве процветали фиакры. У кучеров были свои кабачки, которые назывались "Встреча кучеров", и еще живы были мои молодые современники, вскоре погибшие на Марне и под Верденом. Все левые художники, кроме Модильяни, были признаны. Пикассо был столь же знаменит, как сегодня, но тогда говорили "Пикассо и Брак". Ида Рубинштейн играла Шехерезаду, становились изящной традицией Дягилевский русский балет (Стравинский, Нижинский, Павлова, Карсавина, Бакст).
Мы знаем теперь, что судьба Стравинского тоже не осталась прикованной к десятым годам, что творчество его стало высшим музыкальным выражением духа XX века. Тогда мы этого еще не знали. 20 июня 1910 года была поставлена "Жар-птица". 13 июня 1911 года Фокин поставил у Дягилева "Петрушку".
Прокладка новых бульваров по живому телу Парижа (которую описал Золя) была еще не совсем закончена (бульвар Raspail). Вернер, друг Эдиссона, показал мне в кабачоке Пантеон два стола и сказал: "А это ваши социал-демократы — тут большевики, а там -меньшевики". Женщины с переменным успехом пытались носить то штаны (jupes-culottes), то почти пеленали ноги (jupes-entravues). Стихи были в полном запустении, и их покупали только из-за виньеток более или менее известных художников. Я уже тогда понимала, что парижская живопись съела французскую поэзию.
Рене Гиль проповедовал "научную поэзию", и его так называемые ученики с превеликой неохотой посещали мэтра.
Католическая церковь канонизировала Жанну д'Арк.
Et Jehanne, la bonne Lorraine,
Qu'Anglois brulиrent a Rouen…
Я вспомнила эти строки бессмертной баллады, глядя на статуэтки новой святой. Они были весьма сомнительного вкуса, и их начали продавать в лавочках церковной утвари.
Модильяни очень жалел, что не может понимать мои стихи, и подозревал, что в них таятся какие-то чудеса, а это были только первые робкие попытки (например, в "Аполлоне" 1911 г.). Над "аполлоновской" живописью ("Мир искусства") Модильяни откровенно смеялся.
Mеня поразило, как Модильяни нашел красивым одного заведомо некрасивого человека и очень настаивал на этом. Я уже тогда подумала: он, наверно, видит все не так, как мы.
Во всяком случае, то, что в Париже называют модой, украшая это слово роскошными эпитетами, Модильяни не замечал вовсе.
Рисовал он меня не с натуры, а у себя дома, — эти рисунки дарил мне. Их было шестнадцать. Он просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате. Они погибли в царскосельском доме в первые годы Революции. Уцелел тот, в котором меньше, чем в остальных, предчувствуются его будущие "ню"...
Больше всего мы говорили с ним о стихах. Мы оба знали очень много французских стихов: Верлена, Лафорга, Малларме, Бодлера.
Данте он мне никогда не читал. Быть может, потому, что я тогда еще не знала итальянского языка.
Как-то раз сказал: "Я забыл Вам сказать, что я — еврей". Что он родом из-под Ливорно — сказал сразу, и что ему двадцать четыре года, а было ему — двадцать шесть.
Говорил, что его интересовали авиаторы (по-теперешнему — летчики), но когда он с кем-то из них познакомился, то разочаровался: они оказались просто спортсменами (чего он ждал?).
В это время ранние, легкие и, как всякому известно, похожие на этажерки, аэропланы кружились над моей ржавой и кривоватой современницей (1889) — Эйфелевой башней.
Она казалась мне похожей на гигантский подсвечник, забытый великаном среди столицы карликов. Но это уже нечто гулливеровское.
Марк Шагал уже привез в Париж свой волшебный Витебск, а по парижским бульварам разгуливало в качестве неизвестного молодого человека еще не взошедшее светило — Чарли Чаплин. "Великий Немой" (как тогда называли кино) еще красноречиво безмолвствовал.
"А далеко на севере"... в России умерли Лев Толстой, Врубель, Вера Комиссаржевская, символисты объявили себя в состоянии кризиса, и Александр Блок пророчествовал:
если б знали, дети, вы
Холод и мрак грядущих дней...
Три кита, на которых ныне покоится XX в. — Пруст, Джойс и Кафка, — еще не существовали, как мифы, хотя и были живы, как люди.
В следующие годы, когда я, уверенная, что такой человек должен просиять, спрашивала о Модильяни у приезжающих из Парижа, ответ был всегда одним и тем же: не знаем, не слыхали.
Только раз Н. С. Гумилев, когда мы в последний раз вместе ехали к сыну в Бежецк (в мае 1918 г.) и я упомянула имя Модильяни, назвал его "пьяным чудовищем" или чем-то в этом роде и сказал, что в Париже у них было столкновение из-за того, что Гумилев в какой-то компании говорил по-русски, а Модильяни протестовал. А жить им обоим оставалось примерно по три года...
К путешественникам Модильяни относился пренебрежительно. Он считал, что путешествие — это подмена истинного действия. "Песни Мальдорора" постоянно носил в кармане; тогда эта книга была библиографической редкостью. Рассказывал, как пошел в русскую церковь к пасхальной заутрене, чтобы видеть крестный ход, так как любил пышные церемонии. И как некий "вероятно, очень важный господин" (надо думать — из посольства) похристосовался с ним. Модильяни, кажется, толком не разобрал, что это значит...
Мне долго казалось, что я никогда больше о нем ничего не услышу... А я услышала о нем очень много...
В начале нэпа, когда я была членом правления тогдашнего Союза писателей, мы обычно заседали в кабинете Александра Николаевича Тихонова (Ленинград, Моховая, 36, издательство "Всемирная литература"). Тогда снова наладились почтовые сношения с заграницей, и Тихонов получал много иностранных книг и журналов. Кто-то (во время заседания) передал мне номер французского художественного журнала. Я открыла — фотография Модильяни... Крестик... Большая статья типа некролога; из нее я узнала, что он — великий художник XX века (помнится, там его сравнивали с Боттичелли), что о нем уже есть монографии по-английски и по-итальянски. Потом, в тридцатых годах, мне много рассказывал о нем Эренбург, который посвятил ему стихи в книге "Стихи о канунах" и знал его в Париже позже, чем я. Читала я о Модильяни и у Карко, в книге "От Монмартра до Латинского квартала", и в бульварном романе, где автор соединил его с Утрилло. С уверенностью могу сказать, что этот гибрид на Модильяни десятого — одиннадцатого годов совершенно не похож, а то, что сделал автор, относится к разряду запрещенных приемов.
Но и совсем недавно Модильяни стал героем достаточно пошлого французского фильма "Монпарнас, 19". Это очень горько!
Болшево, 1958-Москва, 1964.
Есенова А., июль, 2019 г
130-ти летию со дня рождения Анны Ахматовой.
23 июня исполнилось 130 лет со дня рождения великой поэтессы двадцатого столетия Анны Ахматовой. Разбирая материалы об Анне Ахматовой, я наткнулась на одну интересную деталь. Стихотворение «Страх, во тьме перебирая вещи…» написано поэтессой 25 августа 1921 года. А в ночь с 25 на 26 августа 1921 года был расстрелян ее первый муж – Николай Гумилев. Анна Ахматова могла знать об аресте бывшего мужа, но знать или даже предполагать о его расстреле никак не могла - известие о расстреле было опубликовано только 1 сентября. Предчувствие подсказывало поэтессе о нависшей, над дорогим сердцу человеком, трагедии. Еще одна загадка любящих сердец?
*** *** ***
Страх, во тьме перебирая вещи,
Лунный луч наводит на топор.
За стеною слышен стук зловещий
Что там, крысы, призрак или вор?
В душной кухне плещется водою,
Половицам шатким счет ведет,
С глянцевитой черной бородою
За окном чердачным промелькнет –
И притихнет. Как он зол и ловок,
Спички спрятал и свечу задул.
Лучше бы поблескивание дул
В грудь мою направленных винтовок,
Лучше бы на площади зеленой
На помост некрашеный прилечь
И под клики радости и стоны
Красной кровью до конца истечь.
Прижимаю к сердцу крестик гладкий:
Боже, мир душе моей верни!
Запах тленья обморочно сладкий
Веет от прохладной простыни.
Есенова Асем. 25. 06. 2019 г.
Интернет-журнал "Нур кисса", № 7, июль 2019 г.
Содержание:
1.
2.
3.
4.
Интернет-журнал "Нур кисса", №12, декабрь 2019 г.
Содержание:
1."С корабля на бал"
2."Профессия и образ жизни - музыкант".
3.По следам "Элизы".
4."Причуды случая".
5."Сказочник и мечтатель"
6.Эссе "Кто Я?".
«С корабля на бал».
В буквальном смысле можно так озаглавить заметку о наше поездке, музыкантов Павлодарской областной филармонии, из заснеженного Казахстана в жаркую тропическую Малайзию, в Международный фестиваль «Melaka River International Festival», который проходил городе Малакка с 22 ноября по 01 октября 2019 года. Город Малакка расположен на юге страны, недалеко от берега моря. Город – туристический. Очень красивый и чистый. Народ приветливый. В городе много исторических памятников. Пляжи – просто прелесть. На фестиваль были приглашены творческие коллективы из Филлипин, Тайланда, Южной Кореи, Мексики, Индонезии, Узбекистана. Малазийцы устроили нам очень теплый прием. Оказалось, что для малазийцев наш Казахстан является такой же экзотической страной, как для нас - Малайзия. Но мне показалось, что малазийцы знают о нас чуть больше, чем мы о них. Во всяком случае им знакома личность нашего первого президента и, при встрече с нами, вместо приветствия, весело скандировали «Казахстан, Астана, Назарбаев». Не смотря на многонациональный характер, жители Малайзии – народ очень дружелюбный и веселый. Любят праздники. Оказалось, что в Малайзии, помимо Фестиваля «Melaka River International Festival», ежегодно проводятся множество других Фестивалей, приуроченных к общегосударственным или религиозным праздникам. Праздников же, в общей сложности, насчитывается более пятидесяти. Правда не все праздничные дни являются выходными, иначе, как шутят сами малазийцы, «нам бы для отдыха потребовалось бы 730 дней в году».
Еще одна поразительная вещь, которую я узнала на Фестивале. У большинства коллективов-участников, среди множества своих народных инструментов, были и смычковые инструменты, очень похожие на наш казахский кыл-кобыз – малазийский «рабаб», корейский «хэгым», тайский «сау», узбекский «гиджак» и, оказалось, что эти смычковые инструменты для их культуры считаются, как «кал кобыз» для нас, прародителем всех смычковых инструментов мира.
Дни Фестиваля, как и любые праздничные дни, пролетели быстро. Малазийцы очень тепло прощались с нами и приглашали снова посетить их страну, что делали, со своей стороны, и мы.
Ахметова Асель, музыкант народного оркестра Павлодарской областной филармонии. 31 декабря 2019 года.
20 декабря 2019 года в органном зале Казахского национального университета искусств «Шабыт» силами музыкантов города Нур Султан состаялся концерт посвященный творческому пути талантливого музыканта Казахстана - Каримкула Нарбекова.
Профессия и образ жизни – музыкант.
«Талант от Бога» - говорим мы в повседневной жизни о художнике, поэте, музыканте имея в виду любое проявление человеческой деятельности, если эта деятельность оценивается нами выше среднего уровня. Но талант – явление сложно объяснимое, зависящее, прежде всего, от внутренних факторов творческой личности. Скорее всего это судьба, доля. И наличие у человека настоящего таланта можно заметить только по истечении определенного времени, пересматривая и переосмысливая его жизненный путь, взвешивая и оценивая его вклад в общечеловеческую культуру. По этим же критериям мы можем теперь судить и о творческой деятельности одного из замечательных музыкантов Казахстана, стоящего у истока становления казахской классической музыки – профессора Каримкула Нарбекова. Каримкул Нарбеков был талантливым музыкантом-исполнителем и педагогом. Он считается основателем контрабасовой школы Казахстана. Профессиональная деятельность Каримкула Нарбекова связана, в основном, с педагогической деятельностью в Республиканской музыкальной школе имени Ахмета Жубанова и Алма-Атинской государственной консерватории имени Курмангазы, где он одиннадцать лет, с 1984 года по 1995 год, возглавлял кафедру «альта, виолончели, арфы и контрабаса». Получив блестящее знание в аспирантуре при Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского (учитель профессор МГК им. П. И. Чайковского А. И. Астахов), он внедрил в казахскую классическую музыку знания и опыт русской контрабасовой школы. За годы своей творческой деятельности Каримкул Нарбеков дал путевку в большую жизнь многим молодым музыкантам. Его музыкальные обработки произведений казахских и зарубежных композиторов значительно обогатили репертуар контрабасистов.
В этом году Каримкулу Нарбекову исполнилось бы 75 лет.
Двесов Нурлан, музыкант симфонического оркестра «Астана Опера».
По следам «Элизы».
Предисловие.
В этом году моя пятилетняя внучка пошла в музыкальную школу и одними из первых мелодии, которые она научилась выводить своими пальчиками на фортепиано, были первые двенадцать нот бетховенской «К Элизе». С этой пьесой я был и раньше знаком, но никогда прежде не приходило в голову интересоваться ее историей. Я не мог даже предположить какие страсти кипят вокруг этой маленькой «безделушки», которую мы часто на досуге мурлычем себе под нос. Людвиг Ноль, Макс Унгер, Клаус Мартин Копиц, Рита Стеблин, Михаэль Лоренц - вот небольшой перечень исследователей творчества Людвига ван Бетховена, работы которых так или иначе связаны с пьесой «К Элизе». Не смотря на огромное количество письменных источников и засвидетельствованных воспоминаний современников Бетховена, в его биографии оказалось много белых пятен, по поводу которых не утихают споры, догадки, домыслы и по сей день - был ли Бетховен очень влюбчив, чьи женские портреты нашли после смерти музыканта в его потайном ящике, так ли уж без ответными были его чувства, кому адресовано письмо «к бессмертной возлюбленной», был ли он действительно нелюдим, действительно ли смотрел с высока как на простой люд, так и на «царствующие особы», был ли он искренно набожным и, наконец, кому из женщин посвящена багатель «К Элизе» - Терезе Мальфатти, Элизабет Реккель, Джульетте Гвинчарди, Терезе фон Брунсвик, Бетинне Брентано и как пьеса-багатель оказалась у Терезы Мальфетти? К этим бесконечным домыслам я добавил бы от себя еще одну (да простит меня великий композитор). Вспомнив открытие Зигмунда Фрейда, я подумал, не явилось ли причиной глухоты композитора психосоматические расстройства. Ведь есть обоснованные сведения, где указываются как Бетховен с откровенным презрением отзывался о «всесветном сброде», считая, что их «гвалт» мешает ему вести диалог с самим Господом Богом.
Еще одно предположение - по мнению некоторых исследователей, в депрессия и смерти Бетховена виновно рождение в Европе новой оперной звезды - Россини. Об этом, в частности, говорится в документальном фильме «Жизнь Бетховена» режиссера Н. Поленкова, снятого по сценарию Б. Добродева. Россини на тот момент действительно был на пике своей популярности. О молодом композиторе восторженно писал и Пушкин: -
Но уж темнеет вечер синий,
Пора нам в оперу скорей:
Там упоительный Россини,
Европы баловень – Орфей.
И, наконец, одна очень интересная и загадочная деталь, придающая вышеупомянутой гипотезе романтический привкус: копаясь в материалах о великом композиторе, я нашел довольно интересное совпадение - по иронии судьбы в тот день и час, то есть в 6 часов вечера, 26 марта 1827 года, когда в Вене в одиночестве скончался Бетховен, в Париже, в Итальянском театре, под всеобщее ликование началась премьера оперы Россини «Моисей в Египте». Это неожиданное открытие вдохновило меня, если можно так выразиться, на создание нижеследующего рассказа, в котором я попытался связать случайное совпадение двух событий с тайной пьесы-багатель Бетховена «К Элизе».
Конечно же, представляемый на суд читателей рассказ всего на всего плод моей фантазии, хотя в нем упомянуты реальные лица и реальные события, взятые из биографических данных композитора. И, как бы неправдоподобным и наивным не выглядел мой рассказ, все же он более безобиден чем «романтические воспоминания» Беттины Брентано, личность которой я гипотетически связал с багателью «К Элизе», или псевдонаучное открытие Клауса Мартина Копиц, опровергнутого музыковедом Михаэль Лоренцем.
Я уверен, что история таинственной «Элизы», как загадочная улыбка Джоконды или образ легендарной Беатриче, будет вечно трогать наши сердца и вечно будоражить наше воображение, давая еще и еще повод для рождения красивой фантазии. Без них, без этих маленьких и больших тайн нашего бытия и наших бесконечных фантазий, жизнь была бы куда беднее.
*** *** ***
На Париж опустилась теплая, пропитанная запахом розмарина, вечерняя мгла. На улицах зажигались фонари. Дневной шум немного приутих, но в городе оживленное движение еще продолжалось.
К освещенной газовыми фонарями театральной площади « Зала Фавара», где в последние годы ставил свои спектакли Итальянский театр, то и дело подъезжали кареты. Едва высадив своих господ, лакеи отгоняли транспорт на соседние улицы. Сегодня в Итальянском театре должна была состояться первая постановка оперы Россини «Моисей в Париже». До начала спектакля было еще достаточно времени, поэтому многие, в основном мужчины, предпочли оставаться на свежем воздухе. То там, то тут, собравшись небольшими группами, они вели оживленную беседу. В последние годы Россини сделал головокружительное восхождение на вершину оперного Олимпа, на время затмив собой таких оперных гениев, как Моцарт и Глюк. Ему рукоплескала публика Италии, Англии, Австрии, России. В светском обществе стало модно вести о нем беседы. «И вот теперь Париж у ног Россини», - стихами озаглавил свою заметку один из парижских журналистов.
На театральную площадь въехала легкая карета, запряженная парой лошадей. Соскочив с запяток, лакей ловко откинул подножку и открыл дверцу кареты. Из кареты вышла знатная дама, а за ней ее служанка. Оглянувшись по сторонам, дама подала знак лакею отогнать карету. В это время из соседней группы беседующих людей отделился молодой человек и направился к женщинам.
-Простите, если не ошибаюсь, фрау фон Дросдик? - произнес мужчина, обращаясь к знатной даме, в знак приветствия слегка поклонившись и приподняв свою шляпу. - Я, Лоренц фон Бройнинг. Только вчера прибыл из Вены. Мне велено Вам передать это письмо. Оно адресовано Вам от господина Бетховена.
Мужчина протянул женщине увесистый серый конверт.
-От Людвига? - удивленно произнесла женщина, беря в руки конверт. На конверте аккуратным каллиграфическим почерком было указано ее девичья имя – Терезе Мальфатти. Правда, почерк был ей не знаком.
-Но, это не его почерк, - произнесла она и вопросительно посмотрела на мужчину.
-Возможно. Скорее всего Ваше имя было написано кем-то из друзей Людвига, дежуривших у его постели. Вам должно быть известно, что маэстро уже год как тяжело болен?
Женщина слегка кивнула головой и передала конверт своей служанке. Затем откинув с лица вуаль, слегка улыбнулась: - Благодарю. Надеюсь Вы приехали в такую даль не только за тем чтобы передать мне письмо?
-И да, и нет, - улыбнулся в ответ мужчина, снова слегка поклонившись. - Россини! Сегодня весь свет Европы в Париже.
-Вы правы. В эти дни над Парижем витает дух Искусства.
-И дух Свободы. «Allons enfants de la Patrie, Le jour de gloire est arrive ! - на ломанном французском языке негромко пропел мужчина строки из Марсельезы.
Да, это тоже верно, - ответила женщина и добавила. - Я еще на некоторое время буду вынуждена задержаться в Париже, так что, если окажетесь в Вене раньше меня, то, сделайте любезность, передайте Людвигу, что я навещу его в первый же день приезда.
-Непременно, фрау. И если у Вас нет больше ко мне вопросов, то позвольте мне откланяться – нас всех ждет великолепный Россини.
-Да, да. Я больше не смею Вас задерживать.
Мужчина сделал легкий поклон и направился в сторону входа в театр.
Россини был действительно великолепен. Ликующая, в ожидании чуда, публика еще до начала спектакля громом оваций вызвала композитора на сцену. От приветственных криков сотрясались стены театра, к ногам Россини один за другим летели букеты цветов. Женщины, не стесняясь своих супругов и кавалеров, посылали ему воздушные поцелуи. Шум умолк только тогда, когда Россини опустился в оркестровую яму и встал за дирижерский пульт. Начали постепенно гаснуть газовые лампы и зал погрузился в полумрак. Под легкий взмах дирижерской палочки прозвучали первые звуки увертюры.
Баронесса фон Дросдик, в девичестве Тереза Мальфатти, в юности была другом и учеником Людвига ван Бетховена. Их дружба в какой-то момент даже перешла в юношескую влюбленность. Но для родителей Терезы бедный музыкант не подходил для родства. Скоро Тереза вышла замуж за барона Дросдик и покинула Вену. Перед расставанием молодые люди договорились оставаться друзьями. После замужества Тереза еще некоторое время обменивалась с Бетховеном письмами. Но постепенно все ушло в прошлое и забылось.
Сидя полутемной ложе театра, баронесса взяла конверт у своей служанки и распечатала ее. В конверте лежали несколько листков с нотными записями и коротенькое письмо. Женщина узнала почерк Бетховена. «Милая Тереза, - писал он, - боюсь, acta est fabula. Я никогда не забывал счастливых часов, проведенных вблизи Вас. Время разлуки с годами только усиливали мои воспоминания, хотя так долго я не давал Вам о себе знать. Вы мне так же милы, как и в прежние годы. Вместе с тем наступил момент, когда мне сделалось необходимо напомнить Вам о себе и попросить об одном единственном одолжении. Жизнь моя приходит к своему завершению - гении тоже смертны, а, посему, передаю Вам на хранение единственную дорогую для меня вещь – эту небольшую безделушку. Она прекрасна! Я не осмелился ее передать адресату. Думаю, вы догадаетесь о ком я. Она очень мила, но так легкомысленна. Единственный из всех друзей, которому я мог бы довериться – это Вы. Оставьте ее у себя. Я боюсь ее потерять. Прощайте, возможно уже навсегда. Любящий Вас Л. Б.».
О ком это он? – подумала женщина, откладывая письмо и разворачивая нотные листы. Это была небольшая пьеса, написанная довольно неопрятным почерком, свойственный Бетховену. Женщина вложила бумаги снова в конверт. Спектакль продолжался, но баронесса наблюдала за сценой рассеяно – картины из далеких юношеских дней стали всплывать в памяти и всколыхнули в душе ностальгию по первой любви. Тревожно защемило сердце.
По возвращении домой, не смотря на поздний час, баронесса Дросдик вытащила содержимое конверта и, сев за рояль, решила проиграть пьесу. Но ее внимание привлекли слова, написанные на титульном листе пьесы. Она подвинула поближе к себе подсвечник и, поднеся лист близко к пламени свечи, прочла «Для Элизы, 27 апреля на память от Л. в. Бтхвн».
- О боже, - вырвалось у женщины, – Элизабет Брентано!
Как-то давно, в одном из своих последних писем Бетховен восторженно писал, что наконец-то его Бог послал ему ангела в лице этой молодой особы. Тогда она не приняла в серьез слова маэстро, посчитав что он пишет об этом из чувства обиды за отказ ее родителей в их помолвке. Все последующие годы после расставания с Бетховеном Тереза без особого волнения вспоминала свою мимолетную любовь – семейная жизнь, забота о детях отодвинули в глубь сознания события юности. Но теперь новое неожиданное известие об Элизабет Брентано, как о «даме сердца» великого музыканта больно задело ее сердце. Некоторое время она сидела растерянно и отрешенно уставившись на бумаги.
-Ай-да, Людвиг! - усмехнувшись, произнесла она наконец, бросая бумаги на стол. - Как можно сходить с ума от такой ветреной кокетки и, к тому же, фантазерки? Поистине, от великого до смешного один шаг. Или гениям свойственно тянуться к пороку? Клеопатра, Магдалина, Помпадур, Жозефина… Сколько их там еще? И надо же, «… она такая легкомысленная…, …боюсь ее потерять…». Спрашивается, потерять пьесу? Не саму ли Элизабет Брентано?
С этими мыслями женщина небрежным жестом вытащила из-под нот письмо композитора, разорвала на мелкие кусочки и бросила на пол. Минуты две она молча смотрела на пламя сечи, затем собрала с пола кусочки бумаги и, сжав в кулачке, поднесла к губам.
-Что это было? Неужели ревность? - глубоко вздохнув, подумала баронесса. Затем, вытащив из чернильницы перо, на конверте под своей фамилией вывела дату – 26 марта 1827 года.
Заканчивался промозглый мартовский день. В огромной комнате было темно и сыро. Бетховен уже несколько дней был в коме, поэтому фрау Зали, единственная прислуга в доме, не стала зажигать на ночь фонарь, а оставила не зашторенной огромное окно против кровати больного, через которое в комнату проникал свет уличных фонаре. Кровать была поставлена напротив окна по просьбе самого Бетховена – для него, прикованного к постели, это был единственный способ видеть улицу. С вечера на небе сгустились тучи. Собиралась, не свойственная для ранней весны, гроза. Дальние вспышки молнии сменялись грозными раскатами грома. Очень скоро грозовые тучи закрыли небо над городом. По черепичным крышам забарабанили крупные капли дождя. Вспышки молнии чередовались друг за другом. Частые раскаты грома слились в сплошной гул. Молнии вспыхивали иногда прямо напротив окна. Тогда вся комната погружалась на мгновение в яркий туман.
Бетховен открыл глаза и никак не мог понять, где он находится. Вероятно, его из состояния комы вывели вспышки молнии. В голове были лишь обрывки памяти. Яркие вспышки молнии больно резали глаза. Бетховен решил закрыть голову одеялом, но руки не подчинялись сознанию - он не чувствовал свое тело.
Постепенно сознание начало возвращаться.
-Неужели пришел конец? - подумал Бетховен, прикрыв плотно веки.
Прикованный уже год к постели, он все же надеялся на выздоровление, считая, что его болезнь еще одно испытание, посланное его Богом. Он всегда верил, что всем, что имел и чего достиг обязан своему Богу. И даже свою глухоту он посчитал Его волей. Он с легкостью переносил все испытания, посланные Им, но никогда не предполагал, что Он может послать ему самое страшное испытание – умереть в одиночестве.
-За что? - все чаще спрашивал он Его, предчувствуя свою скорую смерть.
И сейчас, пробудившись из забытья и уставившись взглядом на маленькое медное распятие, принесенный и установленный на противоположной стене комнаты кем-то из его друзей, Бетховен снова повторял про себя эти же слова. Капли соленой слезы один за другим скатывались по морщинистой щеке прямо на шепчущие губы. Во рту было сухо и, поэтому, соленая влага жгла глотку, затрудняя дыхание. Правда, Бетховена, замученного продолжительной болезнью, время от времени, посещали и другие мысли.
-А, что, если наличие Бога наивная иллюзия? - думал иногда он. - Может быть ничего-то и нет за той «страшной чертой». Только - мрак и пустота. Может быть все наши дела и помыслы, великие и малые достижения есть всего лишь жалкая попытка заглушить страх вечного забвения?
Эта мысль впервые возникла в его сознании еще в юношеские годы, когда он слушал лекции на философском факультете Боннского университета. К этой мысли он возвращался и в последующие годы, когда изучал труды Канта и Гегеля.
Не имея возможности отвернуться от образа, больной плотно прикрыл свои веки.
Пролежав в таком состоянии некоторое время молча, он вдруг с усилием поднял правую руку сложив пальцы в кулак и некоторое время с грозным выражением на лице пристально смотрел на распятие. Затем уронил руку на кровать и закрыл глаза.
-Я есть – есть и Ты? Бред. Бред. Как можно было так обманываться всю жизнь. Поистине, от великого до смешного один шаг. Все - бред! Все – обман! - шептал Бетховен, постепенно проваливаясь куда-то, в полумрак комнаты.
Вдруг вспыхнула очень яркая молния, но свет ее теперь не исчез, а начал окутывать ярким туманом все пространство комнаты. От света шло приятное тепло. Свет не резал глаза, поэтому Бетховен слегка приподнял веки. В проеме окна он увидел очертание женского лица. Оно показалось ему очень знакомым.
-Где я видел это лицо? – подумал Бетховен, делая усилия вспомнить.
Женщина приблизилась к кровати.
-Элиза!? - вырвался у Бетховена что-то похожее на хрип. - Это ты!? О! Я узнаю тебя! Милая Элиза! Я знал, я верил, что ты явишься ко мне когда-нибудь. Боже, прости меня за минутную слабость!
Бетховен попытался приподняться, то тело не подчинилось сознанию, поэтому он продолжал беспомощно шептать: - Милая Элиза! Милая Элиза! Боже, прости, прости.
Тем временем женщина, улыбаясь, протянула руку к больному и прикоснулась его лба, а, затем, одними губами начала о чем-то говорить, но Бетховен понял только последние слова: - «Omnia fert aetas. Aeternum vale».
-Элиза, Элиза, о чем ты? - Бетховен снова сделал безнадежное усилие подняться.
Женщина улыбаясь смотрела на больного. Но вот ее облик начал постепенно растворяться в световом тумане. Вместе с исчезновением ее облика начал таять и сам свет. Вокруг становилось тихо и сумрачно. Затем все разом погрузилось во мрак. На мертвых губах композитора застыло что-то похожее на усмешку.
В соседней комнате часы пробили шесть вечера.
На календаре был 26 марта 1827 года.
Двесов Б. А., декабрь 2019 года, г. Нур-Султан.
Эссе «Кто Я?».
В американском аэропорту Кеннеди журналист телекомпании ВВС проводил опрос на тему: «Что, по вашему мнению, является самым отвратительным на свете?». Люди отвечали разное: война, бедность, предательство, болезни. В это время в зале находился дзэнский монах Сунг Сан. Журналист, подойдя к монаху, задал ему тот же вопрос. Но монах задал журналисту встречный вопрос:
-Кто Вы?
- Я, Джон Смит, - ответил журналист.
-Нет, это Ваше имя, но кто Вы? – спросил снова монах.
-Я телерепортер телекомпании ВВС, - последовал ответ.
-Нет. Это только Ваша профессия, но кто Вы, - не унимался монах.
-Я человек, в конце концов!..- закричал, не выдержав, журналист.
-Нет, это только Ваш биологический вид, но кто Вы?..., - с иронией в голосе произнес монах.
Журналист наконец понял, что имел в виду монах и застыл с открытым ртом, не зная, что ответить.
Тогда монах улыбнулся и сказал:
-Вот это и есть самое отвратительное на свете – не знать кто ты есть на самом деле».
Я думаю, что в морали этой народной притчи есть огромная доля правды. Ведь говорил когда-то Шекспир, что «вся наша жизнь – игра, а люди в ней актеры». Я бы сказала даже больше - каждый из нас великий актер, умеющий в день десятки раз мастерски менять свои маски и входить в разные роли. И действительно, в кругу родных и друзей мы одни, с незнакомыми людьми мы ведем себя иначе, в университетской аудитории мы вступаем в роль примерного студента и стараемся не выходить за рамки дозволенного, а вот на сцене концертного зала мы уже «важная персона». В ночном мы даем полную свободу своим эмоциям и превращаемся вообще не понятно в кого, хотя, может быть, только час назад, на свидании с любимым человеком мы были просто «само очарование». Так который из числа этих персон наше истинное «Я» или наше истинное «Я» есть совокупность всех наших перевоплощений? Над этой дилеммой ломало голову не одно поколение мыслителей – от дельфийских оракулов, начертавшие на стене своего храма бессмертное изречение «Познай самого себя» до Иммануил Канта, который каких-то два столетия назад с восторгом произнес: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением – это звездное небо надо мной и нравственный закон во мне». Но если смысл «откровения» дельфийских оракулов оставался во все времена весьма и весьма туманным, то «императив» Канта при всей своей красе, не менее загадочен. По мнению Канта «моральный закон во мне», (то же самое что и истинное «Я»), должен был искать «продукт» для своего вдохновения где-то во внешнем мире, - «…поступай только в соответствии с тем принципом, который для тебя имеет силу всеобщего закона».
Правда, были и такие мыслители, которые стали догадываться, в чем суть нашего истинного «Я». Вот довольно прозаическое утверждение Шопенгауэра: - «… у каждого человека есть известные прирожденные конкретные правила, которые внедрены в его плоть и кровь, будучи результатом всего его мышления, чувствования, желания и стремления. Он, человек, большею частью, не знает этих правил in abstracto, а только при оглядке на свою жизнь замечает, что он постоянно им следовал, влекомый ими, как будто не видимыми нитями. Смотря по тому, каковы эти правила, они ведут человека к счастью или к несчастью». Как видим, проблема «не знания» этих «правил» далеко не праздная, если есть риск того, что они, т.е. «правила», могут привести вас к «несчастью». И, все же, в начале прошлого столетия «точки над «i» в этом вопросе сумел поставить Зигмунд Фрейд. По его определению в глубине нашего «бессознательного» лежит наша природная сущность. Фрейд назвал ее «Оно». И, хотя порой, мы можем прожить целую жизнь и не догадываясь о его существовании, наше «Оно» оказывает весьма существенное влияние на наши мысли и поступки. По Фрейду очень важно каждому из нас понять суть своего «Оно», определить его намерения, вступить с ним в диалог и уже ориентируясь на все это, создавать своими руками собственное истинное «Я». И чем раньше мы займемся этим, считает Фрейд, тем меньше риск оказаться в конце своего жизненного пути у «разбитого корыта». Не за долго до научного открытия Фрейда, другой философ, Ницше выразил эту же мысль в одном из своих самых красивых и, на первый взгляд, загадочных, афоризмов так: «Если долго смотреть в бездну, (надо полагать в глубь своего бессознательного), то и бездна будет смотреть в тебя», (то есть наша природная сущность, которая является нашей неотъемлемой частью, обернется к нам лицом). Отсюда выходит, что кем бы мы себя не представляли и чем бы мы не занимались – мы всегда являемся выражением самого себя. И возможно великий смысл нашей жизни в том то и заключается, чтобы искать, находить, полюбить и ужиться с тем, что уже с рождения заложено в нас самих.
Адильхан Акбопе. МГК им. П. И. Чайковского. 2019 г.
"Сказочник и мечтатель".
23 августа 2019 года родился один из самых замечательных писателей первой половины двадцатого века Александр Степанович Гриневский (Грин), «сказочник и мечтатель». В мировую литературу Александр Грин вошел как писатель-романтик. Романтическая устремленность Грина выразилась во всех его произведениях – в повести-феерии «Алые паруса» (1923), романах «Бегущая по волнам» (1928), «Блистающий мир» (1924), «Дорога никуда» (1930), многочисленных рассказах. Он создал «мир из выдумки и правды, мир блистающий, мир добрый», наполненный глубокой и светлой верой в добрые начала человеческой души, в любовь, дружбу, верность и осуществимость мечты. Герои его произведений веселые и смелые люди, живущие на прекрасной земле, наполненной соленым запахом моря и ароматом душистых зарослей.
«Когда дни начинают пылиться и краски блекнуть, я беру Грина. Я раскрываю его на любой странице. Все становится светлым, ярким...» , - пишет в своих воспоминаниях об Александре Грине поэт Д. Гранин.
Но, к сожалению, произведения писателя в Советском Союзе подвергались жестокой критике и долгие годы были под запретом.
Грин скончался 8 июля 1932 года, в Старом Крыму, не признанный советской литературой. Его могила находится на старокрымском кладбище, Те чувства, которые овладевают тех, кто приходит на могилу писателя, прекрасно выразил поэт Некипелов:
Мне встречи с ним судьба не подарила,
И лишь недавно поздние цветы
Я положил на узкую могилу
Прославленного рыцаря мечты.
Но с детских лет, с тех пор, когда впервые
Я в мир чудес, им созданных, проник,
Идут со мною рядом, как живые,
Веселые герои его книг.
Они живут в равнинах Зурбагана,
Где молодая щедрая земля
Распахнута ветрам и ураганам,
Как палуба большого корабля.
В честь А. С. Грина планета № 000 Солнечной системы названа Гриневией.
Хочется закончить заметку об этой великой личности его же словами: - «Если отнять у человека способность мечтать, то отпадет одна из самых мощных, побудительных причин, рождающих культуру, искусство, науку и желание жить».
Есенова Асем, авкуст, 2019 год.
130-ти летию со дня рождения Анны Ахматовой.
23 июня исполнилось 130 лет со дня рождения великой поэтессы двадцатого столетия Анны Ахматовой. Разбирая материалы об Анне Ахматовой, я наткнулась на одну интересную деталь. Стихотворение «Страх, во тьме перебирая вещи…» написано поэтессой 25 августа 1921 года. А в ночь с 25 на 26 августа 1921 года был расстрелян ее первый муж – Николай Гумилев. Анна Ахматова могла знать об аресте бывшего мужа, но знать или даже предполагать о его расстреле никак не могла - известие о расстреле было опубликовано только 1 сентября. Предчувствие подсказывало поэтессе о нависшей, над дорогим сердцу человеком, трагедии. Еще одна загадка любящих сердец?
*** *** ***
Страх, во тьме перебирая вещи,
Лунный луч наводит на топор.
За стеною слышен стук зловещий
Что там, крысы, призрак или вор?
В душной кухне плещется водою,
Половицам шатким счет ведет,
С глянцевитой черной бородою
За окном чердачным промелькнет –
И притихнет. Как он зол и ловок,
Спички спрятал и свечу задул.
Лучше бы поблескивание дул
В грудь мою направленных винтовок,
Лучше бы на площади зеленой
На помост некрашеный прилечь
И под клики радости и стоны
Красной кровью до конца истечь.
Прижимаю к сердцу крестик гладкий:
Боже, мир душе моей верни!
Запах тленья обморочно сладкий
Веет от прохладной простыни.
Есенова Асем. 25. 06. 2019 г.
Несколько слов о творчестве Клода Дебюсси.
«Сохраним любой ценой волшебство, присущее музыке. По своей сущности она способна содержать его в большей степени, чем всякое другое искусство».
К.Дебюсси.
Совсем недавно прошла дата – день рождение композитора Клода Дебюсси. Дата не юбилейная и поэтому она осталась вне внимания широкой публики, хотя о знаменитостях такого уровня было бы полезно вспоминать чуть чаще, чем о какой-нибудь поп-звезде.
Клод Дебюсси является одним из самых великих представителей классической музыки рубежа 19 и 20 веков. Он был не только гениальным композитором, но и прекрасным исполнителем, дирижером, музыкальным критиком. Клод Дебюсси так же считается первым, кто внес, новый для искусства того времени, дух импрессионизма в музыку. «…Когда он берется запечатлеть свое восприятие природы, происходит что-то непостижимое: человек исчезает, точно растворяется или превращается в неуловимую пылинку, и над всем воцаряется, точно сама вечная, изменчиво неизменяемая, чистая и тихая, всепоглощающая природа: все эти бесшумные, скользящие «облака», мягкие переливы и взлеты «играющих волн», шелесты и шорохи «весенних хороводов», ласковые шепоты и томные вздохи «беседующего с морем ветра» – разве это не подлинное дыхание природы? И разве художник, в звуках воссоздающий живую природу, не великий художник, не исключительный поэт?» — так писал о Клоде Дебюсси в начале XX века русский композитор Н.Я. Мясковский.
Творческое наследие Клода Дебюсси огромно. Исследовательские работы в области творчества композитора, возможно, будет продолжаться еще очень долго. Ниже приводится одно из важнейших открытий тайн его музыки.
Суждения том, что музыка Дибюсси насквозь пронизана духом «импрессионизма» начались еще в самом начале творческой деятельности композитора. Осенью 1901 г. после премьеры симфонического триптиха Дебюсси «Ноктюрны» парижская пресса признавалась: «Невозможно себе представить симфонию более утонченно импрессионистическую. Она вся создана из звуковых пятен…». О том же пишет исследователь музыки Дебюсси Эмиль Вюйермоз по поводу фортепианной пьесе композитора «Колокола сквозь листву»: «То, что музыкант стремится здесь уловить, — это именно распространение звуковых волн в воздухе, которые, встречаясь и расходясь веером, сталкиваются, сливаются, изменяются в соприкосновении с цветами радуги, излучая поэзию и мечту. Колокола мерцающих соборов Моне должны твердо вести свою партию в этой вибрирующей оркестровке, в которой узор листвы дробит и отбрасывает нежнейшие тени. Именно благодаря тому, что Дебюсси так умело воспользовался целотонной гаммой*, ему удалось провести спектральный анализ звука – казалось бы, лабораторный опыт, который здесь выступает, однако, от начала и до конца как изумительная магия музыки».
Так же существует небезосновательное мнение о том, что, как в живописи импрессионизма основополагающим является чистый цвет, для Дебюсси в его музыке был исключительно важен чистый звук. К примеру, критикуя оперы Вагнера и иронически называя их «месивом, наложенным почти повсюду одинаково», где невозможно «отличить звука скрипок от звука тромбона», Дебюсси утверждает: «Музыканты уже не умеют дифференцировать звук и давать его в чистом состоянии. .. Я стараюсь пользоваться каждым звучанием в чистом виде…». Он так же резко протестует против псевдоклассической архитектуры рубежа 19-20 веков и приветствует стиль модерн: «Зачем же так издеваться над бедными камнями, вечно заставляя их кружиться в каком-то хороводе, и почему архитектура, искусство вообще очень красивое, так упрямо держится за эти сухие и определенные линии, тогда как она могла бы, напротив, создавать линии незавершенные. Этим людям, кажется, незнаком свет и связанная с ним теория световых волн, таинственная гармония которых могла бы объединить отдельные части здания; а они как раз, наоборот, роют могилы, где какой бы то ни было свет безжалостно гибнет». А вот еще одно признание композитора в пользу импрессионизма. «Основа ее колорита и эмоционального содержания – звучание пиано, таковы, если хотите, «серые тона» у Веласкеса», - пишет композитор по поводу своей фортепианной сюиты «В черном и белом».
Но, тем не менее, были исследователи творчества Дебюсси, которые задавались вопросом: можно ли считать его музыку «стопроцентным импрессионизмом»?.Одни из тех, кто с сомнением относился к этой проблеме, был Стефан Яроциньский. В одном из своих работ он указывает на то, что Дебюсси, проявляя интерес к живописи Э. Дега, Тулуз-Лотрека, Гойи, оставил без внимания «чистых» импрессионистов, таких как Моне и Сислей. Василий Кандинский в своей книге «О духовном в искусстве» дал более точное и полное объяснение характеру творчества Дебюсси: «Наиболее современные музыканты, такие как Дебюсси, нередко черпают впечатления в природе и претворяют их в духовные образы, имеющие чисто музыкальную форму. По этой причине Дебюсси сравнивали, с художниками-импрессионистами... Но было бы преувеличением утверждать, что достаточно этой параллели, чтобы отдать себе отчет в важности и значительности такого композитора, как Дебюсси. Несмотря на свое отдаленное сходство с импрессионистами, он настолько сильно обращен внутрь себя, что в его произведениях находишь измученную душу нашего времени, трепещущую от чувств и нервных потрясений. Впрочем, Дебюсси даже в своих импрессионистических картинах никогда не придерживался ноты, слышимой ухом, что является характерной чертой программной музыки. Он мерит больше, чем нотами, чтобы вполне использовать внутреннюю ценность своего впечатления». По Кандинскому выходит, что об импрессионизме Дебюсси уместно говорить только в связи с особенностями его композиторской техники, то есть, сравнивая то, как он обращается со звуком, с тем, как художники-импрессионисты обращались с цветом.
В некоторых своих поздних заметках Дебюсси утверждает то же самое. В своем письме музыкальному критику П. Лало по поводу неприятия последним симфонического триптиха «Море» Дебюсси пишет: «Оставим же «Море» ненадолго в покое, но я никак не могу понять, почему вы пользуетесь им для того, чтобы внезапно объявить все мои прочие сочинения лишенными логики, основанными только на чувстве и упорных поисках живописности...». Он дает понять, что в своих произведениях не стремится только к внешней изобразительности, характерной для представителей «импрессионизма». Более того, по поводу импрессионистской живописи Дебюсси высказывается еще более определенно: «Художники и скульпторы в состоянии дать нам только весьма произвольное и всегда фрагментарное толкование красоты вселенной. Они схватывают и фиксируют всего лишь один из ее аспектов, одно-единственное мгновение; только музыканты обладают преимуществом уловить всю поэзию ночи и дня, земли и неба, воссоздать их атмосферу и ритмически передать их необъятную пульсацию». Надо полагать, что творчество Дебюсси направлено на «поиски мира ощущений и форм, непрестанно обновляющихся».
«Я стремился вернуть музыке свободу, которая свойственна ей, может быть, в большей степени, чем какому-либо другому искусству, поскольку она не ограничена более или менее точным воспроизведением природы, а способна открывать тайные связи между Природой и воображением», признается композитор. Скорее всего это «стремление к свободе» художественного мышления способствовала расширению горизонтов его музыки, и музыки его времени. «Почти метафизическая восприимчивость к чистой звуковой материи, в которой исчезает дуализм идеи и материи, формы и содержания, бессознательно вела его к первоистокам музыки, к ее магическим началам, когда звук, свободный от всякой предвзятости, был для человека орудием сил Природы» (С. Яроциньский), и поэтому творчество Клода Дебюсси невозможно ограничить рамками определенных течений в искусстве, будь то романтизм, модернизм, постмодернизм или пост-постмодернизм.
Адильхан Акбопе, МГК им. П. И. Чайковского, август, 2019 г
Музыкальные каникулы в "ASTANA OPERA"
В концерте, ставшим уже традиционным, участвовали бывшие выпускники КазНУИ, (теперь уже студенты и магистранты зарубежных музыкальных учебных заведений) - Адильхан Акбопе, (хоровой дирижер), Али Томирис (фортепиано), Бейсембай Темирлан (фортепиано), Жексембай Досхан (бас-тромбон), Русланбеккызы Эльнура (скрипка), Сыздыкова Асемгуль (скрипка), Толканулы Талгар (виолончель), Туякова Жаннет (флейта) и группа студентов, выпускников и учителей КазНУИ в составе камерного ансамбля. Концерт прошел при полном аншлаге.Билеты на концерт были раскуплены за две недели до выступления музыкантов. Послушать выступление своих учеников пришли и преподаватели Каз.НУИ. Примечательно еще и то, что в концерте участвовали три сотрудника нашего интернет-журнала: Адильхан Акбопе, Двесов Нурлан и Есенова Асем.
Редакция интернет-журнала "Нур кисса", август, 2019 г.
Победители III-го Санкт-Петербургского конкурса дирижеров детских хоровых коллективов имени П. А. Россоловского.
"Пришел, увидел, победил". Юлий Цезарь.
Казахстанцы - победители Санкт-Петербургского конкурса дирижеров детских хоровых коллективов имени П.А.Россоловского.
"Санкт-Петербургский конкурс дирижеров детских хоровых коллективов имени П. А. Россоловского проводится Комитетом по культуре Санкт-Петербурга, .
Задачами настоящего конкурса являются профессиональная ориентация студентов образовательных учреждений среднего и высшего образования на работу с детьми, воспитание музыкально вкуса детской и молодежной аудитории, использование многообразия детского классического и современного вокально-хорового репертуара в качестве средства музыкального просвещения и духовно-нравственного развития подрастающего поколения, обмен опытом и развитие творческих контактов в профессиональной среде".
Конкурс, прошедший 22-24 марта 2019 года, уже третий по счету. В этом году впервые в конкурсе участвовали и казахстанские учащиеся музыкальной школы и музыкального колледжа при Казахском национальном университете искусств "Шабыт" Байзак Акжан и Галымжан Кемел (преподаватель по хоровому дирижированию Есенова Асем Базаралиевна). Оба учащиеся показали высокое мастерство, но конкурс есть конкурс - всегда есть победители и побежденные. В итоге только один из казахстанских конкурсантов, Байзак Акжан, занял призовое место, но самое высокое, Первое. Галымжан Кемел чуть-чуть не дотянул до призового места. Тем не менее жюри высоко оценил выступления обеих учащихся. По окончании конкурса казахстанские конкурсанты были приглашены для продолжения своей учебы в российские учебные заведения - Байзак Акжан в Санкт-Петербургский музыкально-педагогический колледж, а Галымжан Кемел - в музыкальное училище при Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского. На данный момент оба учащиеся вне конкурса зачислены в указанные учебные заведения.
В конкурсе, в номинации "руководители и хормейстеры детских хоровых коллективов ", участвовала и преподаватель по хоровому дирижированию Байзака и Галымжана - Есенова Асем Базаралиевна. Она заняла почетное Второе место.
Мы решили что все трое победителя достойны того, чтобы адресовать им слова Юлия Цезаря: "Пришел, увидел, победил".
Редакция интернет-журнала "Нур кисса", март 2019 г.
Интернет-журнал "Нур кисса", август, 2020 год.
Содержание.
1. "Гений, остановивший свое время".
2. "Опера Гарнье".
3.Тайна багатель "К Элизе".
4. "Причуды случая".
5. "Самолеты летят на Пальмиру".
6. Эссе "Кто Я?".
Адилхан Акбопе, участница марафона "Мой Казахстан", Париж, Франция, август, 2020 г.
Гений, остановивший свое время.
15 августа 2020 года исполнилось 90 лет, заслуженному деятелю культуры, выдающемуся казахскому композитору Калдаякову Шамши. В честь юбилея в день рождения композитора стартовал международный музыкальный марафон «Мой Казахстан», организованный Министерством культуры и спорта Республики Казахстан.
Старт международному марафону дала ветеран песенного искусства Бибигуль Ахметовна Тулегенова. Эстафету подхватили зарубежные артисты России, Украины, Германии, Болгарии, Франции, Турции. Так же в марафоне участвовали граждане Казахстана, проживающие на данный момент за рубежом. Марафон продлится до конца этого года.
Мне посчастливилось участвовать в этом грандиозном музыкальном проекте от имени казахской творческой молодежи, временно проживающих во Франции. Я передала эстафету марафона молодежи Турции.
От себя хочу добавить, что Шамши Калдаяков не только выдающийся композитор. Он, так же, как Владимир Высоцский, гений, остановивший свое время.
Адильхан Акбопе, Франция, Париж, август, 2020 год.
"С корабля на бал"
«С корабля на бал» - так, в буквальном смысле, решила я озаглавить свою заметку о нашей поездке, музыкантов Павлодарской областной филармонии, из заснеженного Казахстана в жаркую тропическую Малайзию, на Международный фестиваль «Melaka River International Festival», который проходил городе Малакка с 22 ноября по 01 декабря 2019 года. Город Малакка расположен на юге страны, недалеко от берега моря. Город – туристический. Очень красивый и чистый. Народ приветливый. В городе много исторических памятников. Пляжи – просто прелесть. На фестиваль были приглашены творческие коллективы из Филлипин, Тайланда, Южной Кореи, Мексики, Индонезии, Узбекистана. Малазийцы устроили нам очень теплый прием. Оказалось, что для малазийцев наш Казахстан является такой же экзотической страной, как для нас - Малайзия. Но мне показалось, что малазийцы знают о нас чуть больше, чем мы о них. Во всяком случае им знакома личность нашего первого президента и, при встрече с нами, вместо приветствия, весело скандировали «Казахстан, Астана, Назарбаев». Не смотря на многонациональный характер, жители Малайзии – народ очень дружелюбный и веселый. Любят праздники. Оказалось, что в Малайзии, помимо Фестиваля «Melaka River International Festival», ежегодно проводятся множество других Фестивалей, приуроченных к общегосударственным или религиозным праздникам. Праздников же, в общей сложности, насчитывается более пятидесяти. Правда не все праздничные дни являются выходными, иначе, как шутят сами малазийцы, «нам бы для отдыха потребовалось бы 730 дней в году».
Еще одна поразительная вещь, которую я узнала на Фестивале. У большинства коллективов-участников, среди множества своих народных инструментов, были и смычковые инструменты, очень похожие на наш казахский "кыл-кобыз" – малазийский «рабаб», корейский «хэгым», тайский «сау», узбекский «гиджак» и, оказалось, что эти смычковые инструменты для их культуры считаются, как «кыл кобыз» для нас, прародителем всех смычковых инструментов мира.
Дни Фестиваля, как и любые праздничные дни, пролетели быстро. Малазийцы очень тепло прощались с нами и приглашали снова посетить их страну, что делали, со своей стороны, и мы.
Ахметова Асель, музыкант народного оркестра Павлодарской областной филармонии, декабрь 2019 года.
Июль, 2020 г.
Содержание журнала:
1. Опера Гарнье.
2. Гений, остановивший свое время.
"Опера Гарнье" 30.12.2019 07:26
О дворце «Опера Гарнье» написано очень много. Первоначально названный как «Новая Парижская Опера», с 1989 года дворец главного оперного театра Парижа, «в знак признания его чрезвычайной роскоши», носит имя его создателя, архитектора Шарля Гарнье. «Оперу Гарнье» парижане считают, наравне с Эйфелева башней, собором Нотр-Дам, Лувром и базеликом Сакре-Кер, символом своего города.
Дворец «Опера Гарнье» действительно грандиозное сооружение. В особенности поражает его внутренняя отделка, которая уступает своей роскошью Лувру, разве что только площадью. Но, к великому сожалению, за "внешней" чрезмерной помпезностью дворца, скрывается его «внутренняя" пустота. На самом деле в разработке архитектурного проекта Шарль Гарнье не придерживался строго никаких - ни прошлых, ни современных ему архитектурных стилей. Его «шедевр» - это нагромождение «все и вся», что попадалось под руку. «Показательно, что сам архитектор не давал определения изобретенному им стилю, а именовал себя просто эклектиком». Французский архитектор Ле Корбузье назвал "Оперу Гарнье" как «лживое искусство», а «движение Гарнье – это декор из могилы». Смысл буквального перевода с французского языка высказывания Ле Корбузье, можно трактовать так: творчество Шарля Гарнье - это псевдоискусство, а его «стиль» - богатая, в материальном, но дешевая в духовном отношении, декорация, полученная далеко не грамотным смешиванием разных исторических стиле. Говоря простым языком - это то же самое, что переписать портрет Мона Лизы, увенчав ее голову короной царицы Нефертити.
Дворец «Опера Гарнье» больше знаменита тем, что в разное время на его сцене выступали почти все мировые оперные звезды. С «Оперы Гарнье» взял свой старт и «Русский балет Дягилева», благодаря которому не только французский, но и мировой балет, преодолев классическое клише, открыл миру свои новые грани.
Адильхан Акбопе. Студент 2 курса ассисентуры-стажировки МГК им П. И. Чайковского.
"Опера Гарнье. Париж,
Гений, остановивший свое время. 27.08.2020 19:26
15 августа 2020 года исполнилось 90 лет, заслуженному деятелю культуры, выдающемуся казахскому композитору Калдаякову Шамши. В честь юбилея в день рождения композитора стартовал международный музыкальный марафон «Мой Казахстан», организованный Министерством культуры и спорта Республики Казахстан.
Старт международному марафону дала ветеран песенного искусства Бибигуль Ахметовна Тулегенова. Эстафету подхватили зарубежные артисты России, Украины, Германии, Болгарии, Франции, Турции. Так же в марафоне участвовали граждане Казахстана, проживающие на данный момент за рубежом. Марафон продлится до конца этого года.
Мне посчастливилось участвовать в этом грандиозном музыкальном проекте от имени казахской творческой молодежи, временно проживающих во Франции. Я передала эстафету марафона молодежи Турции.
От себя хочу добавить, что Шамши Калдаяков не только выдающийся композитор. Он, так же, как Владимир Высоцский, гений, остановивший свое время.
Адильхан Акбопе, Франция, Париж, август, 2020 год
Умер джазовый музыкант Чик Кориа.
Американский джазовый пианист и композитор Чик Кориа умер на 80-м году жизни.
Чик Кориа — лауреат 23 премий «Грэмми», он включен в Зал славы джаза (DownBeat Jazz Hall of Fame), эта награда является одной из наиболее значимых для исполнителей и музыкантов на мировой джазовой сцене.
Профессиональную карьеру музыкант начал в 1960-х годах, играя на фортепиано в группах, исполнявших латиноамериканскую эстрадную музыку. Тогда же Кориа стал одним из пианистов в составе группы Майлза Дэвиса. Музыкант участвовал в записи альбомов Дэвиса In a Silent Way (1969) и Bitches Brew (1970).
В середине 1970-х годов Кориа выступил основателем джаз-фьюжен-группы Return To Forever, в которой в разное время играли бас-гитарист Стенли Кларк, ударники Аирто Морейра, Стив Гэдд и Ленни Уайт, саксофонист Джо Фаррелл и гитарист Эл Ди Меола. Всего Кориа выпустил более 80 сольных и совместных альбомов. Его последняя концертная пластинка Plays вышла в сентябре 2020 года.
Чик Кориа неоднократно бывал с концертами в СССР и России, впервые — в июле 1982 года. Последнее выступление музыканта в Москве состоялось в 2018 году в Концертном зале имени Чайковского, а в 2019-м Кориа выступил в Большом зале Петербургской филармонии.
Автор: Анастасия Батманова.